а тутти аванти бенито муссолини что значит
«Спартак» и амебы. Почему болельщики кричат «А тутти, аванти, Массимо Каррера»
После такого первого тайма нужно было добивать. Добили. Сами себя.
ФИРМЕННЫЙ СТИЛЬ «СПАРТАКА»
Для “Спартака” Кононова это становится фирменным стилем. Хороший первый тайм (или его отрезок) сменяется невероятным мандражом, почти все голы в ворота москвичей можно характеризовать как “нелепые” (что Кононов первым делом и сделал в флеш-интервью).
Ничего против Кононова не имею, уважаю его как грамотного специалиста и интеллигентного человека. Однако с первых дней высказываю сомнения в том, что он занял “свое” место. И вовсе не случайно, что с каждым днем все большее количество поклонников “Спартака” (кто снисходительно, а кто и презрительно) величают его “пиджаком”.
СВЕТ В КОНЦЕ ТОННЕЛЯ ОКАЗАЛСЯ ВСТРЕЧНЫМ ПОЕЗДОМ
И виноват в этом не Кононов. Не тот дурак, кто рожь на крыше сеет, а тот, кто ему помогает.
НЕ ХВАТАЕТ В «СПАРТАКЕ» МУЖИКА
Но если мы посмотрим, кого “Спартак” привлекал после расставания с Романцевым… Абсолютное большинство составят амебы. Как говорил герой Виктора Сухорукова в фильме “Брат-2”: “Киркоров мне не нравится, слащавый он какой-то”.
Болельщики все это чувствуют. И понимают, что Каррера в чемпионский сезон – он был именно мужиком во главе банды. Мыши прятались, не родившись. И по этому человеку (а вовсе не тренеру, сделавшему затем массу ошибок) они скучают.
Пришла весна. Сошел снег. И всем стало ясно, кто на самом деле сеет рожь.
А тутти аванти бенито муссолини что значит
Болельщики красно-белых во время гостевого матча с «Анжи» приветствовали своего алленаторе баннером: «Вместе! Вперед! Массимо Каррера!»
Кстати, в фанатской среде одно время была очень популярна итальянская-фашистская кричалка: «A tutti! Avanti! Benito Mussolini!» (Вместе! Вперед! Бенито Муссолини!)
Фашистские речовки и грабеж местных жителей — так болельщики сборной России «поддержали» свою команду во время выездного матча против Андорры. Футбольные чиновники пытаются представить это как выходку малочисленной кучки отморозков. Но на самом деле их уже десятки тысяч — ультраправые вытесняют со стадионов нормальную публику. Детали узнавал The New Times
Кричалка, которая звучала несколько раз в течение второго тайма, не оставляет пространства для толкований: A tutti! Avanti! Benito Mussolini! («Вместе! Вперед! Бенито Муссолини!)
дорогие друзья! я хотел бы попросить вас обсуждать футбольный матч украины и италии в комментариях к этому сообщению. надеюсь на ваше понимание.
Италия:
Буффон, Дзамбротта, Каннаваро, Барзальи, Гроссо, Гаттузо, Каморанези, Пирло, Перротта, Тотти, Тони.
Украина:
Шовковский, Свидерский, Русол, Несмачный, Шелаев, Тимощук, Гусин, Гусев, Калиниченко, Милевский, Шевченко.
1-0, дзамбротта, 6.
2-0, тони, 59.
3-0, тони, 69.
Гамбург. «AOL-Арена». Судья: Франк де Блеккере (Бельгия).
—
премодерация воизбежание безумия в лентах уважаемых читателей. не пишите ненужных/истеричных/радостных/тупых постов во время мячика. остальное пропустим без проблем.
Гид по фашизму в итальянском футболе
Алексей Логинов – о влиянии идеологии Бенито Муссолини на футбол.
Осенний скандал с Анной Франк привел к тому, что в Италии несколько недель говорили о антисемитизме среди футбольных фанатов. На какое-то время фотография умершей в концлагере девочки не сходила с первых полос спортивной прессы. Выходку ультрас «Лацио» осудили ведущие политики страны – от мэра Рима до премьер-министра.
Не знать, кто такая Анна Франк, стало просто неприличным. А те, кто отказались высказать четкую позицию по этому вопросу, подверглись осуждению. Однако этот случай вновь подтвердил – даже журналисты склонны к быстрым выводам и слишком легко попадаются в ловушки истории, когда рассуждают о фашизме в кальчо.
Кто знаком с этимологией слова fascismo, знает, что оно происходит от итальянского fascio – союз, объединение. Fasci italiani di combattimento – Итальянский союз борьбы. Но за красивые названия приходится расплачиваться – их используют не по назначению. А термин «фашизм» слишком уж демонизировали.
Какое отношение к фашизму в Италии?
Оно неоднозначное и сильно меняется в зависимости от региона. Неправильно думать, что он популярен лишь на Севере. Некоторые люди, пусть и в меньшинстве, вспоминают те времена с ностальгией. Во многих городах свободно продаются бюсты Бенито Муссолини, а его внучка Алессандра (она еще и племянница знаменитой актрисы Софи Лорен) заседала в парламенте, а однажды даже заняла второе место на выборах мэра Неаполя.
Она не только не осуждает своего деда, но и гордится им и не раз говорила, что он сделал для страны много хорошего. С отдельными тезисами не спорят даже противники Муссолини. Невозможно представить себе подобное в Германии, где за малейшую попытку солидаризироваться с Гитлером грозит уголовное преследование.
И все-таки в Италии не осталось ни одного памятника Муссолини. Если бы в 1940 году удалось сохранить нейтралитет, то сейчас везде стояли бы памятники Бенито. Италии следовало придерживаться стратегии Уолдера Фрея, прибегнув к которой американцы дважды становились триумфаторами войн в ХХ веке. Выжидать, торговать с обеими сторонами, снабжать ресурсами проигрывающих, а в конце присоединиться к победителям.
При таком развитии событий главой итальянского государства остался бы представитель Савойской династии – какой-нибудь Виктор Эммануил IV. И, конечно, отношение к дуче было бы другим – сродни тому, как сейчас относятся в Испании к генералу Франко: 50% одобряют, 50 % осуждают. Но все закончилось иначе – тела Муссолини и его любовницы Клары Петаччи несколько дней висели на Пьяцца Лорето в Милане.
Чего же не хватило Муссолини?
Масштаб личности Бенито не соответствовал историческому моменту. Он был весьма приземленным человеком, не обладавшим ни чувством стиля, ни выдающимися талантами, ни приличным кругозором. Ремесленник от журналистики, который работал в провинциальной газетенке. Лысый, толстый, невысокий и, как следствие, закомплексованный. Тексты его были весьма средними – слишком много мусора, сумбура и повторов. Нужно еще постараться, чтобы так обращаться с прекрасным языком Данте и Петрарки.
Многие соратники дуче превосходили его интеллектуально. Естественно, сам Муссолини считал иначе: он воображал себя сверхчеловеком и порой сочинял про себя героические истории. Его солдатские мемуары о Первой мировой войне невозможно читать без улыбки. Он рассказывал, как сидел в окопе, хватал прилетавшие вражеские гранаты и бросал их обратно, прежде чем они взрывались. Если это правда, то почему он за все время не получил ни одной награды, а с офицерских курсов его выгнали? В итоге он дослужился лишь до сержанта, хотя его младший брат получил офицерский чин.
А вот реальная история. Однажды будущий национальный лидер возился с минометом и тот взорвался. Погибло несколько человек. Бенито тоже ранило, и его отправили на лечение в тыл. В официальной же биографии сказано: «После того, как Муссолини был вынужден покинуть фронт, дела у Италии разладились».
Муссолини всю жизнь завидовал Габриеле Д’Аннунцио – знаменитому итальянскому поэту и политическому деятелю. Вот он действительно был аристократом, героем войны, храбрецом и просто выдающейся личностью. Почти вся символика фашистской Италии – от черных рубашек до факельных шествий – плебейская пародия на то, что придумал Габриеле, когда был диктатором республики Фиуме. Именно он впервые использовал приветственный жест легионеров Древнего Рима, который так любит демонстрировать Паоло Ди Канио.
Если бы в 1939 году во главе Италии стоял Д’Аннунцио, у него наверняка бы хватило мужества сказать Гитлеру «нет». Тогда у итальянцев обяязательно начались бы проблемы, но моральное преимущество было бы на их стороне.
Что дал фашизм итальянскому футболу?
С первых дней режим Муссолини занимался пропагандой здорового образа жизни. По всей стране строились спортивные объекты: гимнастические залы, бассейны, клубы, проводились различные соревнования, забеги и заплывы. Работы по возведению существующих ныне стадионов – от «Стадио Олимпико» до «Сан-Сиро» и флорентийского «Комунале» – были начаты или закончены именно при фашистах. Была создана Balilla – организация, предназначенная для «физического и нравственного воспитания молодежи». Одним из ее выпускников был Джузеппе Меацца – будущий капитан «адзурри» и чемпион мира.
Именно при фашистах футбол стал национальным видом спорта, а игроков официально признали профессионалами, что легализовало до этого подпольный трансферный рынок. Сразу же был введен лимит на легионеров, причем сначала разрешали выходить на поле одному иностранцу, потом же установили тотальный запрет. Как следствие – появились «ориунди». Первые из них, вопреки всеобщему заблуждению, понадобились не сборной, а клубам.
Также была проведена огромная работа по реорганизации футбольных структур – от Федерации футбола до Ассоциации арбитров. Но самое главное – был создан единый национальный чемпионат. До этого времени существовали многочисленные региональные лиги, которые подпитывали многовековую болезнь Италии – кампанелизм – любовь к родным местам. Сначала появился Divisione Nazionale, поделенный на две группы, а с сезона – 1929/30 стартовала привычная нам серия А.
Другим событием стало культивирование собственных футбольных терминов, ведь почти все было заимствовано у англичан, которые в те годы были еще крутыми. Именно при Муссолини появились все эти calcio, calcio d’angolo, rigore, fuorigioco, terzino, mezzala и другие термины, без которых сегодня нельзя представить ни одну газетную статью или ТВ передачу. На канале Premium из английских слов сохранились лишь cross да corner, который все никак не вытеснит calcio d’angolo.
По аналогии с музыкой, где давно царит итальянский язык, футбольные специалисты, журналисты и комментаторы стали употреблять выражения, понятные всем. Эта экспансия продолжается до сих пор.
Как сказались эти реформы на сборной Италии?
В те годы успех любого предприятия зависел больше от личностей, нежели от системы. Ключевое событие произошло в 1933 году, когда главой FIGC был назначен Джорджо Ваккаро. Этого человека боготворят в Коверчано, а мемуары генерала невозможно достать ни за какие деньги. Заслуги Ваккаро в выигрыше трех титулов – ЧМ-1934, ОИ-1936 (Олимпийские игры котировались не меньше чемпионатов мира) и ЧМ-1938 – итальянские историки оценивают выше, чем тренера Витторио Поццо.
Ваккаро был кем-то вроде генерального менеджера – подбирал игроков, вербовал ориунди и обеспечивал поддержку власти. Накануне ЧМ-1934 команду на месяц заперли на базе. Футболисты жаловались, просились в город, постоянно бегали к Поццо. Мистер был мягким человеком и наверняка бы их отпустил. И неизвестно, как бы это отразилось на результатах. Но Ваккаро сказал «нет». А перед важной встречей с австрийцами в расположение сборной пыталась прорваться группа политиков-мотиваторов.. Однако генерал выпроводил незванных гостей.
Перед ЧМ-1934 за сборную Италии не имели права играть трое ориунди – Монти, Гуанито и Демария. Их участие нарушало правила ФИФА. Но первые двое – ключевые игроки. Этот вопрос также был решен Джорджо. А после войны – в середине 1960-х – Ваккаро стал президентом «Лацио».
Еще одно заблуждение – считать «Лацио» самым профашистским клубом. Неофашисты, националисты, расисты и подобная публика есть среди болельщиков всех итальянских клубов, кроме «Ливорно» (столица коммунистической партии Италии) и, быть может, «Тернаны». Даже среди «интеристов» их достаточно.
Ваккаро же тут абсолютно ни при чем – он, как и все военные, весьма скептически относился к фигуре Муссолини. А еще генерал не боялся открыто перечить дуче. Именно его вмешательство спасло «Лацио» от слияния с «Ромой», за что тифози «бьянкочелести» до сих пор ему благодарны. Периодически на «Курве Норд» появляются соответствующие баннеры.
Правда ли, что Муссолини болел за «Лацио»?
Об этом в Италии спорят уже десятки лет. Одно можно сказать наверняка: если Бенито и считал себя болельщиком какого-либо клуба, то точно не «Лацио». Да, у него было удостоверение члена клуба, но давайте тогда относить к крупным учёным всех глав государств, которые стали почетными академиками.
Да и почему именно «Лацио»? Самая известная фотография Муссолини на футбольном стадионе сделана во время матча «Ромы».
Именно дуче отдал распоряжение уничтожить «Лацио», объединив его с другой римской командой. Его сын Романо (отец Алессандры) болел за «Рому». Но почему-то никто не подозревает дуче в любви к «джаллоросси».
Есть популярная точка зрения, что он симпатизировал «Болонье», поскольку эта команда представляла самый крупный город региона Эмилия-Романья. А Бенито, как известно, родился недалеко от Форли. Однако жители Романьи не испытывают теплых чувств к Эмилии, столицей которой является как раз Болонья. Муссолини даже планировал запретить пасту, к которой в Эмилии особенно трепетное отношение.
Главный аргумент сторонников этой теории – в 1925 году решающий матч за титул между «Болоньей» и «Дженоа» переигрывался пять раз, пока «россоблу» не получили желаемое. Но Муссолини не имел к этому фарсу никакого отношения. Спасибо Леандро Арпинати – мэру Болоньи и влиятельному фашистскому функционеру. Получается, раз Лаврентий Берия болел за «Динамо», мы, значит, и Сталина будем относить к болельщикам «бело-голубых»?
Полагаю, что Бенито Муссолни не болел ни за один итальянский клуб. В юности он был равнодушен к футболу, а именно тогда выбирают команду сердца. Чтобы окончательно закрыть этот вопрос, передаю слово Стефано Греко – культовому римскому писателю и журналисту, который не только всю жизнь занимается исследованием влияния фашизма на культуру болельщиков «Лацио», но и сам когда-то был ультрас: «Бенито Муссолини не был «лациале».
Он никогда не был ни «лациале», ни «романистой». Его крайне редко видели на стадионах, а если он и приходил, то почти всегда на матчи «Ромы», о чем свидетельствует множество фотографий. С другой стороны, правда, что у дуче было удостоверение клуба «Лацио». Случилось это во второй половине 1920-х, во времена Рено Дзеноби – «президентища», как его называли тифози – не столько за комплекцию, сколько за щедрые покупки, а также за то, что он был настоящим отцом, хозяином и даже диктатором клуба. Муссолини не был тифозо, но хорошо понимал, что футбол, кроме всего прочего, явление социальное, которое прекрасно подходит для пропаганды, особенно за рубежом, помогая продемонстрировать победоносность фашизма».
Так каковы причины популярности фашизма среди «лациале»?
Фанатское движение «Лацио» зародилось в 1970-е годы, то есть через 25 лет после смерти Муссолини. И уже после президентства генерала Ваккаро. Именно тогда были созданы основные группировки, из которых и вышли современные завсегдатаи «Курвы Норд» – С.M.L, G.A.B.A, Viking, Eagles Supporters и другие. Далеко не все из них изначально были правыми. Да и правые были уже не те, что в эпоху дуче. Страна сильно изменилась. Поэтому неверно искать прямую связь между ультрас «Лацио» и Муссолини. Окончательное же объединение группировок на «Курве Норд» произошло только в начале 1980-х – через пару лет после убийства болельщика «Лацио» Винченцо Папарелли во время римского дерби.
В 1970-е в экономике Италии началась рецессия. Страну охватила волна террора. Наступили так называемые «годы свинца». «Красные бригады» (сторонники леворадикальных течений) занимались похищениями и убийствами, получая моральную поддержку интеллигенции. При этом все итальянские правительства были левоцентристскими. Первое правое правительство пришло к власти только в 1994 году, а премьер-министром стал Сильвио Берлускони.
И хотя политические взгляды не становились основной причиной раздоров, но Джиджи Мартини и Джорджо Киналья симпатизировали правым, а их оппоненты – левым. Недавно журналист Гай Кьяппавенти издал книгу о скудетто 1974 года и неслучайно назвал ее «Мячи и пистолеты». Честно говоря, пистолеты надо было поставить на первое место.
Для понимания феномена симпатий ультрас «бьянкочелести» к правым не обойтись без понятия Lazialità – набора ценностей, которые присущи истинным «лациале». Например, чувство взаимной поддержки, умение противостоять толпе. Характер будущих ультрас закалялся с детства – в римских школах большинство болело за «Рому», и лишь 1-2 человека в классе – за «Лацио». Совсем не удивительно, что их дружба была значительно крепче, чем у «романистов».
Эпоха «команды с пистолетами» сформировала фанатскую культуру «Лацио». Через десять лет настала очередь поколения «банды минус девять» тренера Эудженио Фашетти. Тогда экономика Италии вновь начала расти – по ВВП на душу населения она обошла Великобританию. Однако лидеры ультрас прежние – это недавние герои уличных войн свинца (вроде знаменитого Франческо «Билли» Билоты). И даже 1990-е ничего не изменили.
«От отца к сыну» – так назывался праздник, посвященный первому скудетто «Лацио». Оказывается, убеждения тоже передаются по наследству. А когда часть фанатов начала склоняться к умеренному центризму, тут же появились Irriducibili («Несгибаемые») – группировка, поставившая своей целью возродить дух романтики 1970-х.
Не удивительно, что многие футболисты «Лацио» периодически исполняют римское приветствие перед «Курвой Норд», а то и на самой трибуне – среди болельщиков. В большинстве своем это не демонстрация политических взглядов, а жест солидарности с теми, кто проливал кровь за клуб: «Смотрите, я такой же, как вы».
Есть ли у фашизма перспективы для развития в наше время?
Сейчас экономика Италии находится в стагнации – за последние 15 лет случилось несколько кризисов. Идут «новые 1970-е» – благодатная почва для правых идей. Только специфика немного другая – место «Красных бригад» заняли мигранты.
Ментально же Италия не способна на новое объединение вокруг каких-либо движений – даже отдаленно напоминающих партию Муссолини. Для этого у нации должен быть драйв и молодость. Она же похожа на старую синьору, небогатую, но средств которой хватает, чтобы поехать в августе на пару недель к морю. По средам – танцы, по пятницам – карты или домино.
Нынешние же правые видят выход в изоляционизме: как можно быстрее отделиться и спрятаться от бури в своей квартирке. Не знаю, как отнесся бы к ним Муссолини, но Габриеле Д’Аннунцио точно назвал бы политиков Лиги Севера провинциальными пошляками.
Итак, «лациале» – фашисты?
Слово маэстро Стефано Греко: «Ностальгирую ли я по тем временам? Возможно, но куда больше – по атмосфере, которая была в ту эпоху, и по тем идеалам, чем по всему остальному. Мне не хватает выездов на матчи, надежд и мечтаний, даже страхов, которые испытывает юноша перед собственным будущим. Но я совсем не скучаю по насилию, несмотря на то, что ультрас, который живет во мне, еще не полностью умер, а в некоторых редких случаях даже вырывается наружу.
Мы были фашистами? Да, вероятно мы были фашистами. Но, прежде всего, мы были ими для прессы и для всего мира ультрас, где в те годы доминировали группировки, исповедующие радикально левые взгляды. Мы вместе с тифози «Интера», «Асколи» и «Вероны» были тем редким исключением – небольшом черном пятнышком на огромном красном полотне.
Я всегда спрашиваю: почему никто никогда не упрекает болельщиков «Аталанты», «Перуджи», «Ливорно» и других в том, что они были орудием левых политиков и занимались провокациями на стадионах? Почему когда они подыгрывали политикам – это приемлемо, а если то же самое делали их оппоненты – нет? Почему только мы вошли в историю как фашисты, и это определение «лациале=фашист» относится только к нам, хотя они в большинстве своем исповедовали похожие идеи?
Единственный ответ, который я получил: многим просто удобно марать нас таким способом, чтобы оправдаться самим и иметь возможность обвинить во всем нас и мир «Лацио». И, конечно же, мы сами и пальцем не шевельнули, чтобы воспрепятствовать этому. Напротив. Даже если не все «лациале» – фашисты или хотя бы симпатизируют правым, за всю историю клуба большинство из них были ими. А молчаливое меньшинство сделало слишком мало или же совсем ничего, чтобы опровергнуть эту аксиому. Им и так хорошо!»
Всем, кто любит Италию, мы говорим GRAZIE!
Лысый черт Диктатор Муссолини обожал молодых любовниц и быстрые машины
«Лента.ру» продолжает цикл статей о жизни диктаторов. На прошлой неделе мы рассказали о необразованном угандийском тиране Иди Амине, который ел сограждан, слушал волынку и носил мундир с купленными наградами. При этом он утверждал, что одержал победу в войне с США и завоевал Великобританию. На этот раз речь пойдет об одном из основателей итальянского фашизма Бенито Муссолини, которым восхищались Рузвельт, Черчилль и Адольф Гитлер. О человеке, который постепенно превратился в тень фюрера Третьего рейха, рассказывает «Лента.ру».
«Около 40 процентов итальянцев сегодня с улыбкой вспоминают Бенито Муссолини. О том, что у дуче по-прежнему много сторонников, можно судить и по толпам поклонников, которые постоянно приходят к нему на могилу, и по охапкам свежих цветов, которые они здесь оставляют», — рассказал одному из журналистов Deutsche Welle мужчина, встретившийся ему на кладбище. «Многие старики по-прежнему ценят его, ведь это он дал им пенсию, ввел обязательное образование, создал пожарную службу. Есть и те, кто по-прежнему верит в национальные идеалы вождя, но считают большой ошибкой то, что он хотел захватить другие страны и ввязался во Вторую мировую войну», — вторит ему другой.
Им восхищались премьер Соединенного Королевства Уинстон Черчилль и американский президент Франклин Рузвельт. Так, британец задолго до вступления в должность главы правительства назвал Муссолини «лучшим законодателем среди живущих и новым Цезарем ХХ века». С ним соглашался Папа Римский Пий XII, утверждая, что Бенито — «величайший из людей», которых он знает.
Машина для Ромео
По словам современников, больше всего на свете итальянский диктатор любил женщин и автомобили. И тех и других у него было в избытке. В конце 1920-х он познакомился с конструктором Alfa Romeo по имени Витторио Яно, которому было суждено воплощать в жизнь самые смелые автомобильные идеи дуче. В те годы все состоятельные итальянцы выбирали именно Alfa Romeo. Не стал исключением и сам итальянский вождь. Он прозвал эту марку национальной жемчужиной. Впервые такую машину ему преподнесли в качестве подарка в 1927 году, впоследствии каждый год автопарк вождя пополняли едва сошедшие с конвейера новинки.
В начале 30-х, когда разразился экономический кризис, он спас эту фирму от неминуемого банкротства: Муссолини ранее создал Национальный институт возрождения промышленности, который впоследствии национализировал компанию и вложил в нее большие средства.
К слову, сидя за рулем одного из своих кабриолетов, дуче встретил главную любовь своей жизни. В 1933 году по дороге в Рим он объехал стоявшую у обочины машину, в которой находилась семья и молодой человек, считавшийся ухажером 19-летней Кларетты Петаччи. Увидев проезжавшего вождя, девушка закричала: «Дуче! Дуче!» Итальянский диктатор резко затормозил и подошел поприветствовать удивленное семейство. Пообщавшись с родственниками юной красавицы, он пригласил ее на ужин в свою резиденцию.
Впоследствии станет известно, что несмотря на 30-летнюю разницу в возрасте, она с детства была влюблена в Муссолини и писала ему письма, которые пачками оседали в секретариате и так и не доходили до адресата. Став фавориткой, она смогла продвинуть своего брата Марчелло, а также заполучить роскошную виллу «Камилучча» в самом центре Рима.
Помимо страсти к автомобилям, Муссолини обожал яхты, многие из которых получал в подарок от друзей. Одним из самых любимых стало судно «Черное пламя». К слову, оно было потоплено в 1943 году после падения фашистского режима.
Любовь к роскоши появилась у Муссолини уже во взрослой жизни. Будущий вождь происходил из очень простой семьи: его отец был столяром и кузнецом, не получившим образования, однако активно интересовавшимся политикой. Он был пламенным социалистом, не раз попадавшим за свои убеждения за решетку. Таких же взглядов изначально придерживался и его сын Бенито.
В 17 лет он входит в партию социалистов, буквально заглатывает книги и оттачивает ораторское мастерство. В Швейцарии он знакомится с единомышленниками из других стран. Переезжая из города в город, постоянно меняя работу, он уже не видел своей жизни без политики. В 1907 году он становится журналистом. Статьи в социалистических изданиях быстро приносят ему популярность. В то время у него появляется прозвище Пикколо Дуче (Маленький Вождь). Впоследствии «пиколло» где-то затеряется, а вот обращение «дуче» будет с ним до конца жизни.
В 1911 году в своих статьях он в пух и прах разносил захватническую итало-ливийскую войну, называя ее несправедливой. Антивоенные выступления не остались без внимания итальянских властей: Муссолини на несколько месяцев оказался за решеткой. После выхода из тюрьмы товарищи по партии сделали его главным редактором рупора Социалистической партии — газеты «Вперед!». Надо сказать, что под руководством дуче газета стала одной из самых читаемых в стране, ее тираж вырос в четыре раза. По словам его коллег, главред мог придумать яркие заголовки, выбрать самые животрепещущие темы, «чувствуя настроения масс и зная наперед, что именно они хотят от него услышать».
Муссолини и его друзей-социалистов рассорила Первая мировая война. В партии считали, что Рим должен оставаться нейтральным, а главный редактор со страниц издания стал призывать итальянцев выступить на стороне «Антанты». По мнению Муссолини, так Италия смогла бы вернуть себе исторические земли, которые отхватила Австро-Венгрия.
Порвав с социалистами, он отправился на фронт, где проявил себя как бесстрашный солдат. Вернувшись домой, Муссолини пересмотрел политические взгляды. В 1919 году он создал «Итальянский союз борьбы», который впоследствии он преобразует в Национальную фашистскую партию.
Он заявил, что возродить Италию можно только жесткой рукой и на основе традиционных ценностей. Бывшие друзья и соратники — леваки — оказались главными врагами Муссолини.
После того как партия провела 35 депутатов в парламент на выборах 1921 года, последователи дуче начали формировать вооруженные отряды сторонников партии из числа ветеранов Первой мировой. По цвету одежды их прозвали «чернорубашечники». Символом партии стали фасции — древнеримские атрибуты власти в виде пучка связанных прутьев с воткнутыми в них топором или секирой. К ним же относится и итальянское fascio — «союз».
В октябре 1922 года массовое шествие «чернорубашечников» фактически расчистило Муссолини путь к власти, предоставив ему премьерский пост. Заручившись поддержкой консерваторов, представителей бизнеса и католической церкви, он стал укреплять свою вертикаль власти, постепенно выдавливая из парламента оппозицию. В 1928 году все партии, кроме правящей, были запрещены.
Создавая рабочие места, открывая новые школы и больницы, дуче заручился поддержкой населения. При этом ему удалось осуществить практически невозможное — наладить отношения с папским престолом: понтифик официально признал существование Итальянского государства.
Лидеры других западных стран с завистью смотрели на то, как успешно все получается у Муссолини. Его светлый образ в их глазах портили только его стремления к территориальным захватам: захват Эфиопии, установление контроля над Ливией, создание подконтрольного режима в Албании.
Окончательно его образ испортило сближение с пришедшим к власти в Германии Адольфом Гитлером. Муссолини не спешил сближаться с фюрером, наоборот, это он был кумиром вождя Третьего рейха. Муссолини пытался помешать аншлюсу Австрии, поскольку у него установились хорошие отношения с местными властями.
Однако Гражданская война в Испании все изменила: оба лидера поддержали генерала Франко. Как ни пытались Великобритания и Франция склонить Муссолини к союзу, дуче присоединился к Антикоминтерновскому пакту Германии и Японии. Постепенно итальянский вождь, на которого ориентировался Гитлер, превратился в его младшего партнера.
Неудачное участие в военных действиях привело к тому, что среди ближайших сподвижников вождя созрел заговор, в результате которого в июле 1943 года дуче сместили с поста премьер-министра и арестовали.
По приказу Гитлера Муссолини удалось выкрасть через пару месяцев: дуче был нужен фюреру для продолжения борьбы. На севере Италии в районах, остававшихся под контролем немцев, появилась Итальянская социальная республика, главой которой объявили Муссолини. Несмотря на этот пост, он практически отошел от дел, посвящая большую часть времени написанию мемуаров.
В конце апреля 1945 года вместе с любовницей Кларой Петаччи и несколькими сторонниками он попытался сбежать в Швейцарию. Они присоединились к небольшому отряду немцев, также стремившихся укрыться в этой стране. Переодетого в форму немецкого офицера Муссолини опознали итальянские партизаны. Его привезли к вилле Бельмонте, у забора которой было решено его расстрелять. Кларе Петаччи предложили отойти в сторону, однако она вцепилась в руку дуче и даже попыталась прикрыть его своим телом от пуль. В результате женщина погибла вместе с Муссолини.
После этого их тела подвесили головой вниз на бензозаправке у площади Лорето. Через некоторое время труп сбросили в сточную канаву, а уже потом их похоронили в безымянной могиле. Впоследствии сторонники вождя смогли привезти тело дуче на его родину и похоронить в семейном склепе.