агриков меч что это значит
Агриков меч что это значит
Поисково-исторический клуб «СтареЦ» запись закреплена
ЗАГАДКА АГРИКОВА МЕЧА
(Шиловский район, Рязанская область)
У Агрикова меча было много имен: Меч Ареса, Меч Войны, Сенусертов (Сесострисов) меч, Агриканов меч, Меч Ория, Меч Добрыни. Он упоминается в исторических писаниях времен Древнего Египта, в европейских средневековых трактатах, в болгарских и русских сказаниях. Согласно преданиям, меч приносил победу в войне, и именно по этой причине за ним охотились спецслужбы Наполеона и Гитлера. Не прекратились поиски меча и в наши дни: его пытаются найти и археологи, и историки-энтузиасты, да и спецслужбы.
«Я не ставил себе целью что-то раскрыть или опровергнуть чьи-то мнения, просто мне интересно было изучать историю разных народов: их летописи, легенды и предания, данные археологических раскопок и т. д. Плюс к этому у меня был доступ к некоторым из закрытых исторических документов и к различным лабораторным данным. Более того, я специально ездил к окскому острову, где, согласно полученным данным, захоронен Атилла, пробыл на нём пять дней. Место действительно странное. Там снятся очень яркие и цветные сны. Над островом три дня подряд грохочут грозы — на берегу не падает ни капли. Связано это с могилой Атиллы или нет, точно неизвестно, но аномальность этого места сомнения не вызывает», — уточняет Ю.А. Серёгин.
И так, обо всём по порядку.
ХОЛОДНАЯ ОСЕНЬ 1941 ГОДА
Отправной точкой расследования стало странное событие, произошедшее в начале Великой Отечественной войны. Ноябрь 1941 года. Фашистская армада, вплотную приблизившаяся к Москве, неожиданно получила верховную директиву прекратить бомбардировки многокилометровой зоны от Рязани до Мурома. Германские командующие уже привыкли без обсуждений принимать столь странные для военных действий распоряжения, особенно если инициатива исходила от загадочного и всемогущего ведомства Третьего рейха — Аненербе.
МЕЧ, СОЗДАННЫЙ ДЛЯ ПРАВОГО БОЯ
В 1700 году до нашей эры воинственный фараон Древнего Египта Сенусерт III (другая транскрипция имени — Сесострис), который покорил к тому времени чуть ли не половину Азии, собрался войной на Скифию: скифы разоряли его империю опустошительными набегами.
Благословляя фараона на победу, жрецы преподнесли ему подарок — Божественный Меч Войны (греки называли его Мечом Ареса). Владелец его имел поддержку богов в бою, но при одном условии: война должна вестись за правое дело.
Пока войска Сенусерта освобождали от скифов земли империи, война проходила очень успешно для египтян. Но фараон повел армию дальше — война оборонительная превратилась в захватническую. И тут удача навсегда покинула Сенусерта. Его войско было разгромлено объединенной армией болгар, сам же фараон едва успел сбежать. А по возвращении в Египет его ждали отравители.
Меч Войны был утерян Сенусертом во время бегства. Судя по косвенным данным, им завладели болгарские волхвы и на долгое время стали хранителями артефакта.
История другого знаменитого владельца меча началась в 434 году. Вернее, даже лет на двадцать раньше (точная дата историкам неизвестна), когда у вождя племени гуннов родился младший сын — Атилла (булгарский вариант имени — Итилле). В Западной Европе его иначе как «Бич Божий» не называли.
В те времена Римская империя платила гуннам дань, но с условием, что сыновья вождей воспитывались у римлян. А те специально старались вырастить детей мягкими, податливыми и развращенными. Таким стал старший брат Атиллы — Блюда. Сам же будущий «Бич Божий» сумел сохранить душу воина, но возненавидел империю всем сердцем.
Атилла стал готовить войско к походу на Рим, но часть воителей (в том числе и Блюда) была подкуплена римлянами. Естественно, в таких условиях войско заранее было обречено на поражение. И тут к Атилле пришли болгарские пастухи (по другим источникам — воины) и сообщили, что боги благословляют его поход и в знак своего расположения передают ему Меч Бога Войны, некогда принадлежавший фараону Сенусерту.
С этого момента и начинается череда удач «Бича Божьего»: он убивает брата и продажных воителей, приводит к послушанию войско и вторгается в Европу. Победа следует за победой, римские легионы разгромлены и бегут. Вот наконец перед войском гуннов столица империи.
И тут случается странная вещь. Из Рима навстречу войску Атиллы вышел одинокий и безоружный Папа Лев I. Никто не знает, о чем говорили глава христианской церкви с «Бичом Божьим», но эта короткая беседа меняет весь ход истории: победоносное войско гуннов разворачивается и уходит.
Историки выдвигают разные версии происшедшего. Есть среди них и такая: Папа Лев I предупредил Атиллу о гневе богов на то, что справедливый поход гуннов против римской тирании превратился в захватническую войну. И не страшившийся никого из людей великий гунн отступил перед высшей волей. Но было поздно.
. И РАССТУПИЛИСЬ ПОД РЯЗАНЬЮ ВОДЫ РЕЧНЫЕ
Чтобы развлечь приунывших воинов, Атилла решил устроить грандиозный праздник — сыграть свадьбу с девушкой по имени Ильдико. Однако первой брачной ночи он не пережил: утром его нашли в луже крови. Согласно германским сказаниям, молодая жена отомстила Атилле за гибель братьев от рук гуннов.
По велению волхвов тело «Бича Божьего» надлежало уложить в три расположенных по принципу матрешки гроба — железный, серебряный и золотой — и захоронить на дне великой реки.
В Европе в то время великими считались три реки: Дунай, Рейн и Волга. Но пути к первым двум уже были перекрыты римскими легионерами. Кроме того, не стоит забывать, что булгарский вариант имени Атиллы был Итилле, поэтому вопрос о месте последнего упокоения «Бича Божьего» можно считать решенным: Волга, она же Итиль.
Но (!) Волгой в то время и у скифов, и у гуннов считалась Ока (что куда впадает — Ока в Волгу или Волга в Оку — до сих пор вопрос спорный).
«Похоронный кортеж» прибыл к тому месту на Оке, где она разделяет степи и леса, то есть туда, где сейчас находится Шиловский район Рязанской области. Вместе с телом Атиллы везли и его меч — так он впервые оказался в наших краях.
Ока в районе Юшты (Шиловский район) оказалась идеальным местом, где можно было «остановить» реку и провести ритуал захоронения: дальше по течению, ближе к современной Волге, она становится слишком полноводной. Кстати, именно в данном районе, перед раздвоением реки, в наше время был обнаружен рязанский Стоунхендж.
Тысячи рабов принялись заваливать русло реки каменными глыбами. Данный факт подтверждается и современными исследованиями: в этих местах были обнаружены огромные валуны, явно обтесанные вручную. На старых рязанских картах (в частности, 1850 года издания) отмечен и тот проток, по которому пускали Оку после перекрытия основного русла.
Гробы с телом Атиллы были установлены на обнажившееся дно, и вновь пущенная окская вода скрыла от людей место последнего пристанища великого гунна. Меч же, который привел Атиллу к победе, временно вернулся к своим хранителям — булгарам. Но судьба уже «привязала» его к Рязани.
ВОИН ДОБЛЕСТНЫЙ И БЛАГОРОДНЫЙ
Одним из самых достойных владельцев легендарного меча был знаменитый рязанский богатырь Добрыня Никитич.
О его поисках Сенусертова меча рассказывает народное предание «Повесть о славном князе Владимире Киевском Солнышке Всеславьевиче и о сильном и могучем богатыре Добрыне Никитиче».
И только после этого подвига признал витязя волшебный меч: когда благодарный за освобождение Богорис повел Добрыню в свой замок, меч сам возник перед богатырем.
Добрыня Никитич совершил множество подвигов, и волшебный меч все это время был с ним. Кстати, тут и началась путаница в названиях: поскольку считалось, что меч хранился в Агрикановом тайнике, Меч Сесостриса все чаще стали называть Агриковым (Агрикановым) мечом.
Добрыня погиб в очередном бою с врагами и был захоронен в кургане на берегу Оки в Шиловском районе Рязанской области. В 2012 году на этом месте был открыт памятник легендарному русскому богатырю. Меч же его был сокрыт Добрадой, вероятно, в подводной галерее расположенного на окском острове монастыря. Здесь и нашел его Петр перед битвой с Огненным Змеем.
После истории Петра и Февронии следы загадочного меча теряются. Но, судя по всему, он так и остался в рязанских землях. По крайне мере в это свято верили и аналитики Аненербе, и сыщики Наполеона.
Действительно, есть такое ощущение, что хранит наши края какой-то незримый защитник. Приходили с войной на рязанскую землю армии Дария I, Александра Македонского, Батыя, Наполеона, Гитлера. Но никто из врагов не смог покорить ее, остаться на ней победителем! Может быть, этот незримый хранитель и есть легендарный меч?
P.S.: Венгрия обещала 1 млн евро тому, кто сможет найти могилу Атиллы: в этой стране он считается национальным героем. На сегодняшний день эта премия остается невыплаченной.
От редакции «Вопросы здоровья и медицины»: Ни сам автор исследования Юрий Серёгин, ни тем более редакция журнала «Вопросы здоровья и медицины» не претендуют на историческую истину в последней инстанции. Авторы публикаций всегда открыты для дискуссий и с радостью ознакомят читателей с другими мнениями и результатами работ историков и исследователей как по данному вопросу, так и по другим загадкам рязанской земли.
Автор исследования: заместитель начальника экспертно-криминалистического центра УМВД России по Рязанской области Юрий Алексеевич Серёгин.
Записал: журналист Юрий Пугнин.
Опубликовано: Журнал «Вопросы здоровья и медицины» №6(18), июль 2013 г.
Меч Агрика: миф или реальность?
Статья о Мече Агрика. Автор А.Обухов
В русских былинах и преданиях зовётся он меч-кладенец или меч-самосек. А выковал его Агрик – сын царя Ирода, жестокого тирана, известного по библейским текстам и трудам римского историка Иосифа Флавия.
По преданию, меч этот испускал во тьме голубоватое свечение и имел сверхъестественные свойства: рубил в шепки любые воинские доспехи. В бой с богатырём, вооружённым мечом Агрика, враги даже не вступали, поворачивали вспять. Как меч оказался на Руси?
На этот вопрос нет ответа. В былинах есть только рассказы о том, как меч-кладенец богатыри получают из рук Святогора или находят его в глубокой пещере. Но вот что интересно. Летописи свидетельствуют, что одним из самых бесстрашных полководцев Древней Руси был князь Андрей Боголюбский (род. около 1109 г.). В 1149 году «обеступленный» (окружённый) врагами, на раненом коне, князь выхватил меч и, просто высоко держа его над головой, сумел прорваться к своим. Очевидно, это был тот самый момент, когда для устрашения врага достаточно было лишь продемонстрировать чудо-оружие.
Так при каких же обстоятельствах у Андрея Боголюбского появился заветный меч? А вот при каких. Отцом Андрея был Юрий Владимирович Долгорукий, князь Ростовско-Суздальской земли. До 1149 года летописные источники о жизни молодого князя ничего не говорят. Исследователи А. Рыбалка и А. Синельников в книге «Тайны русских соборов» делают предположение о том, что после смерти жены-половчанки Юрий Долгорукий отправил свадебное посольство во главе со своим сыном-отроком Андреем в Византию, к Елене Комнин.
Сватовство прошло успешно, и невеста увезла на Русь в качестве приданого, кроме прочего, икону Богородицы «Умиление», написанную самим Лукой Евангелистом, прославившуюся впоследствии как икона Владимирской Божией Матери.
Но как после этого сложилась судьба самого Андрея Боголюбского, «основоположника обустроенной русской государственности» (так назвал его известный русский историк СМ. Соловьёв)? По мнению вышеназванных исследователей, Боголюбский принял участие в крестовых походах и вступил в орден тамплиеров.
В подтверждение своей точки зрения эти авторы приводят следующие строки из старообрядского «Жития Андрея Боголюбского»: «Многая леты в Святая Земли Иерушаломе Граде бываху у Святого Гроба в посте и молитве, служа присно дево Марии Богородице вправду и без корысти, премногая мудрости наповняхусь, яко бе Шоло-мон царь, во храме его Святая Святых пребывахом». Нелишним при этом будет напомнить, что полное название ордена тамплиеров звучит так: «Братство бедных слуг Христовых, всадников Девы Марии, Иерусалимской Богородицы Соломонова храма».
Через несколько десятков лет судьба меча переплелась с судьбами муромского князя Петра и его жены Февронии (конец XII – начало XIII вв.). Содержание «Повести о Петре и Февронии», принадлежащей перу церковного писателя Ермолая-Еразма, известно читателям. Зачин её, основанный на муромских преданиях и легендах, содержит упоминание об Агриковом мече.
Началось всё в Муроме в годы правления князя Павла, старшего брата Петра. У Павла была красавица жена, к которой в отсутствие мужа повадился прилетать крылатый змей, принимавший его облик. Княгиня обо всём поведала мужу. Князь долго думал, как извести «врага рода человеческого», и придумал.
Он повёл Петра в алтарь, где в щели между камнями алтарной стены лежал этот меч. Поговорив с Павлом в его покоях и показав ему меч. Пётр пошёл навестить княгиню. И что же он видит? Рядом с княгиней сидит его брат, которого он только что оставил в дальних покоях. Удостоверившись, что в покоях княгини оборотень, Пётр поразил его Агриковым мечом. Но в предсмертных судорогах змей забрызгал князя своей кровью, и тот покрылся гноящимися язвами. Ну а дальше — рассказ о выздоровлении князя благодаря врачеванию девы Февронии.
Что же скрыто за этой легендой? Может, в «заповедных и дремучих, страшных муромских лесах» действительно водились крылатые змеи, принимавшие человеческий облик? А может, скрыты в ней вполне земные дела? Мог ведь какой-то недруг Павла втереться в княжеское окружение, попытаться соблазнить княгиню, чтобы выведать, где хранится заветный меч. Не получилось. Но на «последнем издыхании» мог этот оборотень, к примеру, плеснуть в лицо князя Петра какой-нибудь яд…
И сошлись Хостоврул с Евпатием
Ясно, что драгоценную реликвию стали беречь пуще прежнего. Правда, лежать мечу «без движения» пришлось недолго. Зимой 1237 года к пределам Руси подошли 140 тысяч монгольских конников во главе с Батыем (многие исследователи называют и другую цифру – 300 тысяч человек). Муромо-Рязанское княжество отчаянно сопротивлялось. И всё же 21 декабря Рязань пала.
Но вскоре один из воевод рязанского князя Юрия Игоревича – Евпатий Коловрат, бывший в долгой отлучке, собрал дружину в 1700 человек, и 15 января 1238 года пять тысяч монгольских воинов под предводительством шурина Батыя Хостоврула сошлись в битве с дружинниками Евпатия. Летопись сообщает: «И съехался Хостоврул с Евпатием. Евпатий же был исполнен силою и рассёк Хостоврула на полы (на две половины. – А.О.) до седла. И стал сечь силу вражью, и многих тут знаменитых богатырей Батыевых побил, одних пополам рассёк, а других до седла разрубил».
В быстротечной схватке отряд Хостоврула был практически весь уничтожен, что озадачило Батыя. Даже если признать, что Евпатий Коловрат был богатырём из богатырей, всё равно как он мог один расправиться с десятками хорошо вооружённых врагов? Может, у Коловрата в руках был Агриков меч? Может, за ним и отлучался он из Рязани, когда узнал о надвигающейся угрозе?
Столкнувшись с невиданным доселе сопротивлением, Батый решил окружить стоянку отряда Коловрата, у которого в живых остались лишь четыреста дружинников, многотысячным войском и подвезти «пороки» (метательные орудия). Не вступая в открытую схватку, монголы забросали отважных русичей камнями. А потом по приказу Батыя воины принесли к нему тело Евпатия Коловрата. В «Повести о разорении Рязани Батыем» говорится: «И сказал царь Батый, глядя на тело Евпатьево: «О, Коловрат Евпатий! Хорошо ты меня попотчевал с малою своею дружиною, и многих богатырей сильной орды моей побил, и много полков разбил. Если бы такой вот служил у меня, держал бы его у самого сердца своего». И отдал тело Евпатия оставшимся людям его дружины, которых похватали на побоище. И велел царь Батый отпустить их и ничем не вредить им».
Знал ли Батый о существовании Агрикова меча? Трудно сказать. По крайней мере, приведённые слова из «Повести о разорении Рязани» внушают надежду, что чудо-меч был вынесен с поля боя оставшимися в живых русскими воинами.
Подтверждением того, что пределов Руси меч не покидал, являются события, случившиеся более чем через семьсот лет после той битвы.
По некоторым данным (материалы засекреченной организации «Аненербе», действовавшей в составе СС), в декабре 1941 года фельдмаршал фон Бок получил директиву Гитлера о запрете обстрелов и бомбёжек пятикилометровой зоны вдоль Оки, от Рязани до Мурома. В эти места была десантирована группа коммандос из «Аненербе», занимавшейся самыми секретными делами рейха: от создания «техно-магических» дисколётов и другого Wunderwaffe («чудо-оружия») до поиска чаши Грааля и Агрикова меча. Декабрь, конечно, не самый подходящий месяц для поисков и раскопок, тем более в условиях боевых действий.
Надо знать, что идеология фашизма произрастала из оккультно-мистических корней, питаемых всем, чем угодно: от теории превосходства «нордической расы» до «откровений» германских языческих жрецов. Находилось в ней место и артефактам, которые Гитлер хотел «поставить рядом с собой для ощущения вселенской силы и могущества».
Что касается гитлеровских коммандос, засланных в муромские леса, то, говорят, выбраться за линию фронта смогли только двое из них, с обмороженными и пустыми руками.
Автор: Александр Обухов / Журнал «Чудеса и приключения» (№9, 2013)
Агриков меч
Князь Петр Муромский из «Повести о Петре и Февронии» убивает змея, совращающего жену его брата Павла, с помощью особого меча-кладенца. Меч он находит спрятанным в монастыре.
Агрик, сын жестокого царя Ирода, выковал меч так, что он испускал во тьме голубоватое свечение и мог разрубить любые доспехи.
Летописи свидетельствуют, что в 1149 году князь Андрей Боголюбский, окружённый врагами, на раненом коне, выхватил меч и, просто высоко держа его над головой, сумел прорваться к своим. Для устрашения врага достаточно было лишь продемонстрировать чудо-оружие.
P.S.: По некоторым данным в декабре 1941 года фельдмаршал фон Бок получил директиву Гитлера о запрете обстрелов и бомбёжек пятикилометровой зоны от Рязани до Мурома. В эти места была десантирована группа коммандос из «Аненербе», занимавшейся поисками Wunderwaffe («чудо-оружия»).
текст:
протоиерей Сергий Веремеев
Похожие статьи
Комментарии
Колонка редактора все
Дорогие наши друзья и читатели!
Наконец, после долгого перерыва мы возобновляем выпуск газеты «Глагол». За это время нам удалось разрешить ряд проблем, из за которых выпуск газеты был невозможен.
Надеемся, что теперь наши встречи вновь станут регулярными и, главное, продуктивными.
Время неумолимо и, оглядываясь назад, мы можем констатировать факт – насколько же быстро оно уходит в прошлое. Казалось бы, мы совсем недавно готовились встретить Светлое Христово Воскресение, а уже прошел и день Пятидесятнице. Пасха позади, позади и Светлая седмица – совершенно уникальный период в богослужебном обиходе Православной Церкви. Уверен, что многим будет приятно мысленно окунуться в наше пока еще совсем недавнее прошлое.
Продолжим мы и наши недосказанные повествования. Так, мы вновь окажемся в паломничестве на Святой горе Афон – в земном уделе Пресвятой Богородицы, где окунемся в атмосферу монастырей, скитов и келий, где люди стремятся постичь сложнейшую науку – научиться предавать собственную волю и жизнь под заботу Промысла.
Эта наука сложна в монастыре,однако еще сложнее овладеть ею в современном мире, который непросто лежит во зле, но и наполнен множеством информационных волнений. Как жить христианину и Церкви в таких условиях? Каким может быть апостольское служение в современном мире? Как человеку получить реальный духовный опыт? Об этом и многом другом нам удалось побеседовать с протоиереем Павлом Великановым, доцентом Московской духовной академии.
В минувшем месяце в Россию прибыла святыня – мощи святителя Николая Чудотворца. Это событие – хороший подвод для размышлений о том, для чего мы почитаем мощи святых, и как мы должны обращаться к святым, чтобы наши молитвы небыли бесплодными. Надеюсь, что эти размышления помогут нам пребывать под заступничеством Угодника Божьего, который горячо любим в России, а особенно – в нашем шахтерском регионе.
Глава 5 «АРТЕФАКТ» XVI ВЕКА — АГРИКОВ МЕЧ
Один из самых загадочных эпизодов в «Повести о Петре и Февронии Муромских» — добывание Агрикова меча. Что за меч? Откуда он взялся на Русской земле, имея явно не русское и даже не славянское имя? Этот чудесный «артефакт» нигде более не встречается в древней книжности нашей страны. Нет его и в устной традиции — былинах, сказках[101]…
Оружие змееборца не может быть обычным клинком, пусть он сколь угодно хорош. Им поражается нечто неестественное, не принадлежащее миру людей и миру природы. А для того чтобы погубить порождение преисподней, меч должен обладать сверхъестественными свойствами, которые нельзя получить от кузнеца, хотя бы и великого искусника оружейной работы.
Тут требуется вмешательство иных сил, точно так же не принадлежащих нашей человеческой реальности, но только стоящих с другой стороны — противоположной лону, извергшему злое чудовище.
Сущность Агрикова меча ученые объясняли по-разному. Из множества гипотез следует выбрать наиболее обоснованную. Но прежде стоит ознакомиться с основными версиями, высказанными на сей счет историками.
Итак, вот наиболее популярные из них.
То есть, по этой версии, речь идет о настоящем мече, найденном настоящим историческим Петром Муромским в одном из загородных храмов. Подобным образом бытовое и мистическое в «Повести…» объединяется в нерасторжимое целое.
Как гипотеза это интересно, однако нет никаких доказательств существования подобных погребений в Муромской земле. Да и, как уже говорилось, меч для работы змееборца требуется особенный. А что особенного в мече из погребения? Он просто очень старый, ничего более…
А вот еще одна версия появления в «Повести…» Агрика. В советское время историки старомосковской культуры не раз говорили: Ермолай-Еразм выказывает интерес и даже некоторое почтение «народу» в духе, близком к гуманизму.
Напомним, что гуманизм — движение, зародившееся в Италии XIV–XV столетий в противовес средневековому христианскому аскетизму (в западном его понимании)[108]. В самой Италии гуманизм, не найдя точек соприкосновения с католицизмом, существовал как бы параллельно с ним. А на периферии папского мира (прежде всего в Германии) на умственной почве гуманизма к XVI столетию вызрела Реформация.
Казалось бы, при чем здесь Агрик? Дело в том, что среди немецких гуманистов в XV–XVI веках было распространено прозвище Агрикола, означавшее на латыни род занятий человека или его отца — земледелец.
Один из обладателей такого прозвища, скандинавский просветитель Микаэль Олавинпойка (прозвище свое он получил, обучаясь в выборгской школе) — своего рода «коллега» автора «Повести…». Притом коллега, приезжавший в Москву. Микаэль Агрикола (ок. 1510–1557) — епископ Туркуской епархии, реформатор, переводчик Библии на финский язык. Местность, где он родился и жил, была на официальном уровне шведоязычной и принадлежала шведским королям, однако Агрикола в совершенстве владел финским языком.
Во время учебы в Выборге Микаэль впервые соприкоснулся как с гуманизмом, так и с движением за Реформацию. Швеция принадлежала к сфере влияния германской культуры, и новые интеллектуальные течения распространялись там быстро. Микаэль стал советником епископа (им сделался один из его учителей). Много путешествовал по делам служения, сетовал на слабое знание народом христианского учения и предлагал образовать новый приход в отдаленном уголке государства.
Что роднит его с наиболее вероятным автором «Повести…» — Ермолаем-Еразмом?
Мы ни в коем случае не заявляем, что автор «Повести…» сочувствовал протестантским идеям. Довольно хотя бы того, что протестанты, в частности Микаэль Агрикола, отрицали почитание святых, тогда как Ермолай-Еразм их прославлял в житиях. Однако будучи уроженцем Пскова, книжник мог испытывать на себе влияние гуманистических идей; основу протестантского вероучения он знал: на страницах своих произведений вступал в полемику с протестантизмом и, следовательно, ему был доступен круг современной западной богословской литературы.
Находясь в Москве, он мог встречаться с ученым епископом Микаэлем Агриколой, когда тот участвовал в посольстве 1557 года по вопросу о заключении мира со Швецией. Не исключено, что русского книжника привлекла возможность диалога с коллегой из-за рубежа — скандинавским книжником. Заманчиво предположить, что общение с Агриколой вдохновило автора «Повести…» на введение мифического Агрика.
Какой в этом случае смысл у таинственной личности Агрика? Напомним, что Агриковым называется меч, которым впоследствии будет умерщвлен коварный змей-дьявол. Меч попадает в руки младшего брата князя — будущего правителя Муромской земли. Ему предстоит защитить честь жены князя, встретиться лицом к лицу с абсолютным злом (дьяволом). Возможно, подобным, иносказательным образом автор «Повести…» хочет обратить внимание правителей на силу, которая скрыта в народе? Ту негорделивую силу, которой только и побеждается зло. Да и исцеление впоследствии князь получит именно от крестьянки. Связанный с крестьянством мотив Агрикова меча вроде бы видится органичным как для «Повести…», так и для творчества Ермолая-Еразма в целом.
Но, во-первых, стремление советских историков извлечь из «Повести…» мотивы «святой силы земли», «нравственной силы народа», то есть прежде всего «демократических слоев» народа, тех же крестьян, — столь же неестественно, как и попытки советской власти перенести мотивы чудесной сказки с Рождества на Новый год. Для христианского автора какая-то особенная святость земли, рода, крестьянства — чушь. Ровно такая же чушь, как и «новогодние чудеса» из советского кинематографа. Ну а в том, что создатель «Повести…» — крепко верующий христианин, к тому же православный ортодокс, нет ни малейших сомнений.
И во-вторых, версию эту трудно проверить и подтвердить. Она остается на уровне догадок. Вся версия о диалоге со скандинавским гуманистом строится на слове «возможно»: возможно, встречались; возможно, Ермолай-Еразм испытал влияние; возможно, вывел Агрика, воспользовавшись прозвищем начитанного гостя.
Ничего сколько-нибудь твердого.
Еще одна версия гласит: корни образа Агрика уходят в I век н. э. и связаны с именем Гнея Юлия Агриколы.
Однако в Русском хронографе, самом «свежем» среди всех хронографических сочинений и самом популярном на Руси XVI века, никаких свидетельств о древнеримском Агриколе нет. В «Иудейской войне» Иосифа Флавия, хорошо известной древнерусским книжникам XVI века по переводу, тоже ничего нет. А полез бы русский книжник глубже, в гущу античной исторической литературы? Добрался бы до Тацита? Сомнительно.
Другой вариант: имя Агрика восходит к Дигенису Акриту.
«Девгениево деяние» завоевало стойкий интерес у русского читателя. Некоторые его сюжеты перекликаются с «Повестью…». Например, не раз фигурирует меч. «Преславный Девгений двенадцати лет от роду стал мечом играть, а в тринадцать — копьем, а в четырнадцать лет захотел всех зверей одолеть…» [117]
На охоте Девгений справляется с разными хищными зверями голыми руками, однако против льва и летящего змея (!) употребляет меч. Эта деталь роднит Девгения со змееборцами и львоборцами Священного Писания и Предания — архангелом Михаилом, святым Феодором Стратилатом, великомучеником Георгием, праведным царем Давидом[118].
Убитые звери и змей оставляют на Дигенисе Акрите кровь и пот, которые, правда, нисколько не вредят удалому герою. (Петр Муромский, стоит напомнить, чуть не погиб от змеевой крови, попавшей на его тело.)
Еще один мотив сближает «Повесть о Петре и Февронии Муромских» с «Девгениевым деянием»: знакомство слуги Петра с Февронией началось в отсутствие ее отца; так же и с будущей женой, дочерью стратига, Девгений Акрит знакомится, когда отца ее нет в городе.
Правда, Девгений внушает невесте любовь своей отвагой и силой, а в истории муромской четы скрепляющим раствором для брака является мудрость Февронии в соединении с христианским законом. Но невозможно отделаться от впечатления, что русский книжник нарочито «переиграл» сюжет «Девгениева деяния», пожелав придать ему большую сложность: оставив конструкцию рыцарского романа, добавить черты этического трактата.
Но приходило ли в голову древнерусским писателям пускаться в подобные игры?
Такое случалось. Например, если сравнить композицию, а также основные сюжетные ходы «Слова о полку Игореве» и «Задонщины», можно сделать вывод об их необыкновенном сходстве. Автор одного из текстов работал явно по следам знакомства со вторым!
Скорее всего, автор «Повести…» использовал «Девгениево деяние» именно так, то есть в качестве строительного материала.
В древнем повествовании о чуде нет никакого меча. Агрику по крепкой вере его святой Николай Мирликийский чудесным образом вернул сына Василия. Тот оказался пленником сарацин и попал на остров Крит, в услужение к царю Амире. Ни Василий, ни его отец не подняли руки, чтобы защититься от врагов в бою. Христиан пленили без битвы, в результате внезапного нападения. Да и вернулся сын Агрика тоже вне батального контекста: сила небесная моментально перенесла его с Крита домой, рубиться ни с кем не пришлось.
Есть ли во всем этом перекличка с «Девгениевым деянием», нет ли, решать филологам. Но для русского книжника XVI века она, скорее всего, существовала — хотя бы из-за имени центрального персонажа.
Пусть Агрик из «Чудес святого архиерея…» и не располагал смертоносным клинком, как Агрик-Акрит из «Девгениева деяния», зато у него был несокрушимый меч веры. И, возможно, автор «Повести о Петре и Февронии Муромских» воспринимал антиохийского благочестивца-богача как постаревшего благочестивца-воина с Евфрата. Город-то Антиохия — взглянем на карту — расположен совсем недалеко от реки Евфрат! И если в прежние времена Агрик-Акрит разгонял врагов мечом, а ныне уже не может, то вера у него осталась, и она служит ему опорой и ограждением от несчастий.
Но история о спасении Агрикова сына Василия — сюжет не рыцарственный, а благочестивый. И ради него одного стоило повернуть приключения змееборца на иной лад, соединить их с христианским поучением[123].
Итак, мы рассмотрели несколько версий появления Агрика.
Во-первых, это имя может быть связано с землей, что дает две версии: земля как хранительница предков и земля, дающая хлеб насущный. Тогда меч, соответственно, выступает либо как родовой символ, либо как таинственная сила народа, возделывающего землю. Во-вторых, образ Агрика, возможно, имеет корни в древних литературных памятниках, с которыми был знаком автор «Повести…»: тогда меч этот как бы наделен силой храброго Гнея Агриколы — римского полководца или легендарного Дигениса Акрита (Девгения) — змееборца.
Какая из них достовернее?
Вероятнее всего, «Агриков меч» снят старомосковским книжником с пояса провинциального византийского аристократа Девгения. Римский полководец, скандинавский гуманист и сложная символика неких не вполне христианских сил — всё это неорганично для самого автора, православного ортодокса. Да и не мог он рассчитывать, что подобного рода «углубление» будет «прозрачным» для его читателей, даже включая в их число премудрых братьев-книжников. А история славного богатыря Девгения с его сверкающим мечом рождена православным миром «греческого царствия» и была хорошо известна во «царствии русском».
Удалец-Рюрикович из рода муромских князей возобновляет славу древнего христианского змееборчества на Руси. Что может быть яснее?
Бог весть, какими путями добрался клинок византийского воина в земли муромские. Да и не важно это, ведь тут стоит искать иносказание, а не «вторую часть» рыцарского романа. «Агриков», или «Акритов», клинок представляет собой меч веры, обращенный против исчадий ада, — что на берегах Евфрата, что на берегах Оки.