Читать больше чем любовница
Больше чем любовница
Получив задание, сотрудница детективного агентства Джейн Монро, в детстве получившая прозвище Серая мышка, вынуждена изменить имидж и превратиться в элегантную, ухоженную женщину, но она по-прежнему не уверена в своих силах. И задание ей предстоит трудное – привлечь внимание красавца Джордана Эверетта, исполнительного директора крупной компании…
Мишель Селмер
Больше чем любовница
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
MUCH MORE THAN A MISTRESS
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».
Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».
Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Глава 1
Джейн Монро остановилась у двойных стеклянных дверей главного здания «Вестерн ойл», пытаясь унять дрожь.
За полгода работы в «Эдвин ассошиэйтс» она провела сотни часов у компьютера, проверяя счета не желающих платить алименты бывших супругов и отслеживая их припрятанные средства. Любая консультация по этому вопросу тоже была в ее компетенции.
И вот наконец первое секретное задание.
Уткнувшись в воротник пальто, дрожа от нервного напряжения и холодного январского ветра, молодая женщина толкнула двери и вошла в холл. Высокие каблуки, цокая по мраморному полу, придавали ее походке игривую неустойчивость. Предъявив карточку с правом входа в помещения для работников самого высокого ранга, Джейн миновала турникет, оживленную зону кафе и, влившись в людской поток, вошла в лифт.
Некоторые люди, в частности ее родители, сестра и братья, сочли бы, что положение в «Эдвин ассошиэйтс» ниже ее квалификации. Поэтому она решила не говорить им о своей новой работе, а просто сообщила, что устроилась в юридический отдел одной местной корпорации. Эта ложь избавила Джейн от лишней головной боли. Но теперь, поскольку ей доверили настоящее дело, она скажет правду.
Можно представить, как вытянутся у них лица, когда они узнают, что она работает под прикрытием в офисе миллионера Джордана Эверетта, исполнительного директора «Вестерн ойл», подозреваемого во взяточничестве и диверсии.
Это задание Джейн получила, можно сказать, случайно. Секретарь Джордана Эверетта раньше времени ушла в декретный отпуск, и агент, который должен был ее заменить, еще не успел закончить свое предыдущее дело.
Нет, она просто не имеет права запороть первое задание.
Агентство подготовило для нее досье «объекта», но его доставят только вечером. До этого времени придется действовать вслепую. Джейн никогда не видела Джордана Эверетта, однако, учитывая его высокое положение, портрет у нее получился примерно такой: ближе к пятидесяти, лысеющий, с брюшком любителя слишком жирной еды и виски с содовой. Одним словом, один из тех, кто играет в гольф и курит толстые сигары.
Джейн одернула короткую обтягивающую юбку, совершенно не соответствующую ее привычному стилю. В агентстве полагали, что такой мужчина, как Джордан Эверетт, убежденный холостяк, проводящий с одной женщиной не более пары недель, восприимчив к коротким юбкам и высоким каблукам, а не к брюкам и мокасинам. И вот теперь Джейн, рискнувшей пойти на свое первое свидание лишь на втором курсе колледжа, предстоит играть роль многоопытной соблазнительницы.
Сначала она сомневалась, что способна справиться с такой ролью. Но после стремительной трансформации – полдня в кресле стилиста, полдня у визажиста, замена очков на контактные линзы, новый гардероб – Джейн была ошеломлена, увидев, что действительно выглядит… сексуально. Заскочив в «Эдвин ассошиэйтс», женщина заметила, что мужчины буквально сворачивают себе шеи, глядя ей вслед, пока она шла по коридору в кабинет шефа.
Вдохновленная таким вниманием, Джейн подъехала к «Вестерн ойл», ощущая непривычную уверенность в себе – совершенно новое для нее чувство. Так продолжалось до тех пор, пока она не вышла из машины и не осознала всю важность своего первого задания.
Если она с ним справится, это заставит начальство относиться к ней более серьезно и послужит первым шагом к главному отделу и полноценному партнерству в той области, где традиционно доминировали мужчины. Джейн собиралась стать не только первой женщиной в этом отделе, но и самой молодой среди тех, кому удалось забраться на эту высоту.
«Скорее, вскарабкаться», – усмехнулась она.
Лифт остановился на третьем этаже. Джейн вышла, отметилась на ресепшн, сняла пальто и присела на жесткий пластиковый стул. Через несколько минут в холле появилась женщина в строгом деловом костюме:
Джейн встала. Хотя для подобной работы обычно использовали вымышленные имена, в данном случае решили этого не делать. Не то чтобы она собиралась вести доверительные беседы с новым боссом, но чем ближе к правде, тем меньше шансов допустить ошибку.
Женщина бросила на Джейн быстрый оценивающий взгляд и, слегка приподняв тонкую выщипанную бровь, протянула руку:
– Добро пожаловать в «Вестерн ойл», мисс Монро. Меня зовут миссис Браун. Я буду вашим гидом.
Джейн взяла пальто и последовала за ней к лифту. Новые туфли с острыми носами жали, заставляя ее с тоской вспоминать о любимых мокасинах.
– Агентство временного найма дало вам копию трудовой книжки? – спросила миссис Браун.
– Да. – Джейн прекрасно помнила, что там написано.
Помимо «Эдвин ассошиэйтс» она работала только в семейной юридической фирме – каждые два летних месяца, начиная с четырнадцати лет, плюс четыре унылых года после колледжа. И только после этого Джейн собралась с духом и покинула семейный бизнес.
Они вошли в лифт. Миссис Браун нажала кнопку самого верхнего этажа. Сердце Джейн подпрыгнуло. Она так нервничала, что с трудом могла дышать. А может, ей не хватает воздуха из-за нового модного бюстгальтера, сдавливающего грудную клетку?
На этаже их встретил охранник.
– Это мисс Монро, – представила ее миссис Браун. – Она будет работать временным секретарем у мистера Эверетта.
На бедже охранника было написано, что его зовут Майкл Вейс. Около двадцати лет, коротко остриженный, плотный, вооружен с головы до ног.
– Добро пожаловать, мисс Монро, – сказал он, скосив глаза на ее ноги – на каблуках они казались длиной с милю. Джейн и так была высокой, а сейчас чувствовала себя Гулливером. – Могу я взглянуть на ваш бейдж?
Джейн отстегнула карточку от жакета и протянула охраннику. Майкл Вейс быстро записал что-то в блокнот и вернул ей бейдж.
– Носите его все время, – предупредил он. – Без бейджа вас не впустят на этаж.
Жесткие условия. Но стоит ли удивляться, если учесть уровень сотрудников, которые здесь работают?
– Сюда, – показала миссис Браун, кивнув на двойные стеклянные двери.
Пока они шли, Джейн могла поклясться, что взгляд охранника был прикован к нижней части ее спины. Она не привыкла, чтобы мужчины уделяли внимание этой части ее тела. Впрочем, как и любой другой. Обычно они скользили по женщине рассеянным взглядом, словно она была невидимкой. Одноклассники прозвали Джейн Серой Мышкой.
Не слишком оригинально, но от этого не менее обидно. То, что ее наконец заметили, стало приятной неожиданностью. Даже если женщина, которой смотрели вслед, была совсем не похожа на Джейн Монро. Без костюма и макияжа она по-прежнему оставалась унылой и скучной.
Они вошли в холл и остановились у офисной стойки.
– Это мисс Монро, временный секретарь мистера Эверетта, – сообщила миссис Браун девушке за стойкой и, смерив Джейн еще одним надменным взглядом, повернулась и пошла к выходу.
Девушка, невысокая пухленькая блондинка, кивнула и, когда за негнущейся спиной миссис Браун закрылись двери, закатила глаза и протянула с техасским выговором:
– Благодарю вас, миссис Конгениальность. – Она улыбнулась Джейн и встала. – Я Джин Уолтерс. Добро пожаловать на верхний этаж, мисс Монро.
– Зови меня просто по имени, – попросила Джейн, пожимая протянутую руку.
Джин смерила ее восхищенным взглядом и присвистнула:
– Ого, Джейн! Наши девчонки тебя возненавидят.
– Возненавидят? – Ее сердце упало. – Они что, всех временных ненавидят?
– Точно. Если они такие же хорошенькие, как ты.
Больше, чем любовница
Как уже говорилось, дуэлянты прибыли в Гайд-парк не одни, а со свитой, то есть с секундантами и хирургом. Приехали также друзья и знакомые дуэлянтов. Ритуал исполнялся безукоризненно, ибо дуэль – это поединок чести, а не драка в гневе, где выясняют отношения те, кому не посчастливилось унаследовать титул.
Дуэли предшествовал вызов – брошенная а лицо перчатка. Вызов был принят, и теперь противники, двое секундантов и хирург готовились к развязке.
Как и всякое действо, дуэль не могла обойтись без зрителей, разумеется, мужчин. Впрочем, наблюдателей ввиду раннего часа было немного: Приехали в основном те, кто еще не успел вернуться домой после бурно проведенной ночи; для этих джентльменов дуэль была всего лишь развлечением, скрашивающим унылое однообразие балов, карточных игр в «Уайтсе» и утренних прогулок в парке. Поэтому они ожидали развития событий с видимым нетерпением.
Один из соперников, невысокий полноватый джентльмен не слишком приятной наружности, то и дело притопывал ногой и, явно нервничая, облизывал пересохшие губы, а ведь именно он бросил вызов… Этот дуэлянт пытался скрыть свое беспокойство, но необыкновенная бледность лица выдавала его с головой.
– Да, пожалуй, задайте ему этот вопрос, – процедил сквозь зубы нервничавший джентльмен, обращаясь к своему секунданту. – Нет-нет, я вовсе не ищу примирения, но все же. В таких случаях не следует забывать об этикете.
Секундант полноватого джентльмена подошел к секунданту противоположной стороны, и тот, выслушав сообщение, отправился передавать его адресату.
– Оливер дрожит как осиновый лист, – заметил барон Поттер, взглянув сквозь лорнет на полноватого джентльмена. – Полагаю, он не смог бы попасть во фронтон собора с тридцати шагов.
– Да и зубы у него выбивают дробь, как копыта резвой лошадки, – добавил виконт Кимбли.
Джоселин Трешем окинул Мэддокса надменным взглядом.
– Разве не ради убийства совершаются дуэли? – проговорил он с презрительной усмешкой.
– Может, отсюда сразу в «Уайтс» завтракать? – предложил виконт Кимбли. – Ты не против, Трешем? А потом поедем в «Таттерсолл». Я там приметил пару гнедых для моей коляски.
– Да, но сначала надо покончить с этим досадным недоразумением. Дело яйца выеденного не стоит – это верно… И все же строить планы пока рановато.
В этот момент к собеседникам подошел секундант Трешема, и тот не без раздражения спросил:
– Чего мы ждем, Конан? Надеюсь, для задержки имеется весьма уважительная причина. Должен признаться, мне не терпится отправиться в клуб и как следует позавтракать.
Сэр Конан неплохо знал Трешема, и спокойствие последнего накануне поединка нисколько его не удивляло. Конан выполнял роль секунданта в трех предыдущих дуэлях приятелями и всякий раз после поединка Трешем с удовольствием и обильно завтракал. Причем завтракал без малейших признаков нервозности – словно нагулял аппетит во время верховой прогулки, во всяком случае, он совершенно не походил на человека, только что вернувшегося с дуэли.
– Лорд Оливер готов принять извинения, принесенные в надлежащей форме, – сообщил Конан.
Друзья Трешема встретили предложение лорда Оливера неодобрительным гулом.
Карие глаза – столь темные, что многие принимали их за черные, – не мигая смотрели на сэра Конана. На породистом лице дуэлянта не дрогнул ни один мускул.
Наконец, презрительно усмехнувшись, Трешем проговорил:
– Он вызвал меня за то, что я наставил ему рога, но готов удовлетвориться простым извинением? Конан, неужели я должен что-то говорить? Разве вы не можете передать мой ответ, не посовещавшись со мной?
– Может, все-таки стоило бы посовещаться, – осторожно заметил секундант. – Я бы счел свой долг невыполненным, если бы не посоветовал вам извиниться, Трешем. Оливер – очень приличный стрелок.
– Так пусть докажет свою состоятельность и убьет меня, – пожал плечами Трешем. – Пусть это случится как можно быстрее, дружище Конан. Зрители явно скучают.
Сэр Конан молча покачал головой и направился к секунданту лорда Оливера, чтобы сообщить: герцог Трешем извиняться не собирается, так как не видит в этом необходимости. Теперь выхода не было, и дуэлянтам оставалось лишь продолжить начатое.
Виконт Рассел, секундант лорда Оливера, тоже хотел как можно скорее покончить с этим делом, ведь Гайд-парк – не самое удачное место для подобных развлечений. Что ни говори, а дуэли законом запрещались… Конечно, этот относительно уединенный уголок казался безлюдным в столь ранний час, но все же было бы гораздо надежнее стреляться в Уимблдоне, где обычно и происходили такого рода встречи.
Однако лорд Оливер, друг виконта Рассела, настоял на своем, и дуэлянты направились в Гайд-парк.
Все замерли в ожидании…
И тут случилось непредвиденное: виконт взмахнул платком – и тотчас же раздался чей-то крик:
Кричала молодая женщина. Голос доносился со стороны ближайшей рощицы. Зрители, до этого боявшиеся даже вдохнуть полной грудью, чтобы ничем не помещать противникам сосредоточиться, все разом заговорили, выражая свое возмущение.
Лорд Оливер, тоже отвлеченный криком, тем не менее успел опомниться и, прицелившись, выстрелил.
Трешем даже не опустил глаза. И в самом деле, в первый момент он даже не почувствовал боли. Но кроваво-красное пятно, появившееся на его бриджах чуть выше голенища сапога, становилось все больше. Кровь просачивалась сквозь ткань, и пятно все растекалось и растекалось, будто кто-то невидимый орудовал кистью, не скупясь на мазки.
Юная Сара, леди Иллингсуорт, стояла перед трудным выбором: либо выйти замуж за сына жестокого опекуна, либо – оказаться в тюрьме по ложному обвинению. Загнанная в угол, она совершает отчаянный шаг: выбирает себе новое имя и становится любовницей скандально знаменитого повесы, герцога Трешема.
…Говорят, что женщина, которой нечего терять, не способна полюбить. Но могла ли Сара, познавшая в жарких объятиях Трешема всю силу подлинной, жгучей страсти, не отдать любимому свое сердце, не ответить на его пламенную мольбу о взаимности.
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮБОВНИЦА
Как уже говорилось, дуэлянты прибыли в Гайд-парк не одни, а со свитой, то есть с секундантами и хирургом. Приехали также друзья и знакомые дуэлянтов. Ритуал исполнялся безукоризненно, ибо дуэль – это поединок чести, а не драка в гневе, где выясняют отношения те, кому не посчастливилось унаследовать титул.
Дуэли предшествовал вызов – брошенная а лицо перчатка. Вызов был принят, и теперь противники, двое секундантов и хирург готовились к развязке.
Как и всякое действо, дуэль не могла обойтись без зрителей, разумеется, мужчин. Впрочем, наблюдателей ввиду раннего часа было немного: Приехали в основном те, кто еще не успел вернуться домой после бурно проведенной ночи; для этих джентльменов дуэль была всего лишь развлечением, скрашивающим унылое однообразие балов, карточных игр в «Уайтсе» и утренних прогулок в парке. Поэтому они ожидали развития событий с видимым нетерпением.
Один из соперников, невысокий полноватый джентльмен не слишком приятной наружности, то и дело притопывал ногой и, явно нервничая, облизывал пересохшие губы, а ведь именно он бросил вызов… Этот дуэлянт пытался скрыть свое беспокойство, но необыкновенная бледность лица выдавала его с головой.
– Да, пожалуй, задайте ему этот вопрос, – процедил сквозь зубы нервничавший джентльмен, обращаясь к своему секунданту. – Нет-нет, я вовсе не ищу примирения, но все же. В таких случаях не следует забывать об этикете.
Секундант полноватого джентльмена подошел к секунданту противоположной стороны, и тот, выслушав сообщение, отправился передавать его адресату.
– Оливер дрожит как осиновый лист, – заметил барон Поттер, взглянув сквозь лорнет на полноватого джентльмена. – Полагаю, он не смог бы попасть во фронтон собора с тридцати шагов.
– Да и зубы у него выбивают дробь, как копыта резвой лошадки, – добавил виконт Кимбли.
Джоселин Трешем окинул Мэддокса надменным взглядом.
– Разве не ради убийства совершаются дуэли? – проговорил он с презрительной усмешкой.
– Может, отсюда сразу в «Уайтс» завтракать? – предложил виконт Кимбли. – Ты не против, Трешем? А потом поедем в «Таттерсолл». Я там приметил пару гнедых для моей коляски.
– Да, но сначала надо покончить с этим досадным недоразумением. Дело яйца выеденного не стоит – это верно… И все же строить планы пока рановато.
В этот момент к собеседникам подошел секундант Трешема, и тот не без раздражения спросил:
– Чего мы ждем, Конан? Надеюсь, для задержки имеется весьма уважительная причина. Должен признаться, мне не терпится отправиться в клуб и как следует позавтракать.
Сэр Конан неплохо знал Трешема, и спокойствие последнего накануне поединка нисколько его не удивляло. Конан выполнял роль секунданта в трех предыдущих дуэлях приятелями и всякий раз после поединка Трешем с удовольствием и обильно завтракал. Причем завтракал без малейших признаков нервозности – словно нагулял аппетит во время верховой прогулки, во всяком случае, он совершенно не походил на человека, только что вернувшегося с дуэли.
– Лорд Оливер готов принять извинения, принесенные в надлежащей форме, – сообщил Конан.
Друзья Трешема встретили предложение лорда Оливера неодобрительным гулом.
Карие глаза – столь темные, что многие принимали их за черные, – не мигая смотрели на сэра Конана. На породистом лице дуэлянта не дрогнул ни один мускул.
Наконец, презрительно усмехнувшись, Трешем проговорил:
– Он вызвал меня за то, что я наставил ему рога, но готов удовлетвориться простым извинением? Конан, неужели я должен что-то говорить? Разве вы не можете передать мой ответ, не посовещавшись со мной?
– Может, все-таки стоило бы посовещаться, – осторожно заметил секундант. – Я бы счел свой долг невыполненным, если бы не посоветовал вам извиниться, Трешем. Оливер – очень приличный стрелок.
– Так пусть докажет свою состоятельность и убьет меня, – пожал плечами Трешем. – Пусть это случится как можно быстрее, дружище Конан. Зрители явно скучают.
Сэр Конан молча покачал головой и направился к секунданту лорда Оливера, чтобы сообщить: герцог Трешем извиняться не собирается, так как не видит в этом необходимости. Теперь выхода не было, и дуэлянтам оставалось лишь продолжить начатое.
Виконт Рассел, секундант лорда Оливера, тоже хотел как можно скорее покончить с этим делом, ведь Гайд-парк – не самое удачное место для подобных развлечений. Что ни говори, а дуэли законом запрещались… Конечно, этот относительно уединенный уголок казался безлюдным в столь ранний час, но все же было бы гораздо надежнее стреляться в Уимблдоне, где обычно и происходили такого рода встречи.
Однако лорд Оливер, друг виконта Рассела, настоял на своем, и дуэлянты направились в Гайд-парк.
Больше, чем любовница
Юная Сара, леди Иллингсуорт, стояла перед трудным выбором: либо выйти замуж за сына жестокого опекуна, либо – оказаться в тюрьме по ложному обвинению. Загнанная в угол, она совершает отчаянный шаг: выбирает себе новое имя и становится любовницей скандально знаменитого повесы, герцога Трешема.
…Говорят, что женщина, которой нечего терять, не способна полюбить. Но могла ли Сара, познавшая в жарких объятиях Трешема всю силу подлинной, жгучей страсти, не отдать любимому свое сердце, не ответить на его пламенную мольбу о взаимности.
Мэри БЭЛОУ
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮБОВНИЦА
Глава 1
Как уже говорилось, дуэлянты прибыли в Гайд-парк не одни, а со свитой, то есть с секундантами и хирургом. Приехали также друзья и знакомые дуэлянтов. Ритуал исполнялся безукоризненно, ибо дуэль – это поединок чести, а не драка в гневе, где выясняют отношения те, кому не посчастливилось унаследовать титул.
Дуэли предшествовал вызов – брошенная а лицо перчатка. Вызов был принят, и теперь противники, двое секундантов и хирург готовились к развязке.
Как и всякое действо, дуэль не могла обойтись без зрителей, разумеется, мужчин. Впрочем, наблюдателей ввиду раннего часа было немного: Приехали в основном те, кто еще не успел вернуться домой после бурно проведенной ночи; для этих джентльменов дуэль была всего лишь развлечением, скрашивающим унылое однообразие балов, карточных игр в «Уайтсе» и утренних прогулок в парке. Поэтому они ожидали развития событий с видимым нетерпением.
Один из соперников, невысокий полноватый джентльмен не слишком приятной наружности, то и дело притопывал ногой и, явно нервничая, облизывал пересохшие губы, а ведь именно он бросил вызов… Этот дуэлянт пытался скрыть свое беспокойство, но необыкновенная бледность лица выдавала его с головой.
– Да, пожалуй, задайте ему этот вопрос, – процедил сквозь зубы нервничавший джентльмен, обращаясь к своему секунданту. – Нет-нет, я вовсе не ищу примирения, но все же. В таких случаях не следует забывать об этикете.
Секундант полноватого джентльмена подошел к секунданту противоположной стороны, и тот, выслушав сообщение, отправился передавать его адресату.
– Оливер дрожит как осиновый лист, – заметил барон Поттер, взглянув сквозь лорнет на полноватого джентльмена. – Полагаю, он не смог бы попасть во фронтон собора с тридцати шагов.
– Да и зубы у него выбивают дробь, как копыта резвой лошадки, – добавил виконт Кимбли.
Джоселин Трешем окинул Мэддокса надменным взглядом.
– Разве не ради убийства совершаются дуэли? – проговорил он с презрительной усмешкой.
– Может, отсюда сразу в «Уайтс» завтракать? – предложил виконт Кимбли. – Ты не против, Трешем? А потом поедем в «Таттерсолл». Я там приметил пару гнедых для моей коляски.
– Да, но сначала надо покончить с этим досадным недоразумением. Дело яйца выеденного не стоит – это верно… И все же строить планы пока рановато.
В этот момент к собеседникам подошел секундант Трешема, и тот не без раздражения спросил:
– Чего мы ждем, Конан? Надеюсь, для задержки имеется весьма уважительная причина. Должен признаться, мне не терпится отправиться в клуб и как следует позавтракать.
Сэр Конан неплохо знал Трешема, и спокойствие последнего накануне поединка нисколько его не удивляло. Конан выполнял роль секунданта в трех предыдущих дуэлях приятелями и всякий раз после поединка Трешем с удовольствием и обильно завтракал. Причем завтракал без малейших признаков нервозности – словно нагулял аппетит во время верховой прогулки, во всяком случае, он совершенно не походил на человека, только что вернувшегося с дуэли.
– Лорд Оливер готов принять извинения, принесенные в надлежащей форме, – сообщил Конан.
Друзья Трешема встретили предложение лорда Оливера неодобрительным гулом.
Карие глаза – столь темные, что многие принимали их за черные, – не мигая смотрели на сэра Конана. На породистом лице дуэлянта не дрогнул ни один мускул.
Наконец, презрительно усмехнувшись, Трешем проговорил:
– Он вызвал меня за то, что я наставил ему рога, но готов удовлетвориться простым извинением? Конан, неужели я должен что-то говорить? Разве вы не можете передать мой ответ, не посовещавшись со мной?
– Может, все-таки стоило бы посовещаться, – осторожно заметил секундант. – Я бы счел свой долг невыполненным, если бы не посоветовал вам извиниться, Трешем. Оливер – очень приличный стрелок.
– Так пусть докажет свою состоятельность и убьет меня, – пожал плечами Трешем. – Пусть это случится как можно быстрее, дружище Конан. Зрители явно скучают.
Сэр Конан молча покачал головой и направился к секунданту лорда Оливера, чтобы сообщить: герцог Трешем извиняться не собирается, так как не видит в этом необходимости. Теперь выхода не было, и дуэлянтам оставалось лишь продолжить начатое.
Виконт Рассел, секундант лорда Оливера, тоже хотел как можно скорее покончить с этим делом, ведь Гайд-парк – не самое удачное место для подобных развлечений. Что ни говори, а дуэли законом запрещались… Конечно, этот относительно уединенный уголок казался безлюдным в столь ранний час, но все же было бы гораздо надежнее стреляться в Уимблдоне, где обычно и происходили такого рода встречи.
Однако лорд Оливер, друг виконта Рассела, настоял на своем, и дуэлянты направились в Гайд-парк.
Все замерли в ожидании…
И тут случилось непредвиденное: виконт взмахнул платком – и тотчас же раздался чей-то крик:
Кричала молодая женщина. Голос доносился со стороны ближайшей рощицы. Зрители, до этого боявшиеся даже вдохнуть полной грудью, чтобы ничем не помещать противникам сосредоточиться, все разом заговорили, выражая свое возмущение.
Лорд Оливер, тоже отвлеченный криком, тем не менее успел опомниться и, прицелившись, выстрелил.