Лермонтов не получал наград за участие в войне на кавказе потому что
Почему Николай I отказал в награде отличившемуся в бою Лермонтову
Своенравный характер отвел Лермонтову ничтожные 27 лет жизни, но судьба наделила его литературным талантом, обессмертившим его имя и обогатившим русскую культуру. Будучи своевольным человеком, Лермонтов не раз вступал в заочную схватку с императором Николаем I, который, желая поучить писателя, отправил его менять характер на кавказскую войну 1830-1840 годов.
Его университеты
Карьера военного не входила в планы Лермонтова, который без особых проблем поступил на нравственно-политический факультет Московского Университета, откуда спустя год перевелся на факультет словесности. Именно здесь на итоговом испытании по риторике он продемонстрировал комиссии удивительные знания сверх программы и полную неосведомлённость в лекциях, а также в свойственной ему манере вступил в споры с экзаменаторами и в качестве оценки получил пометку «посоветовано уйти».
В том же году поэт отправился в Петербург, чтобы продолжить обучение в стенах столичного университета. Но местные преподаватели отказались учитывать два года московской учебы и предложили Лермонтову зачисление на первый курс. Такой вариант его не устроил, и поэт решил стать воспитанником привилегированного военного училища – «Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров».
После двух лет обучения Лермонтов получил чин корнета, и в 1834 году был переведен в 7-й эскадрон лейб-гвардейского гусарского полка, который дислоцировался в Царском селе.
Первая ссылка на Кавказ
Конец спокойной службе пришел в 1837 году, когда возмущенный гибелью Пушкина Лермонтов написал прославленное стихотворение «Смерть поэта», в котором недвусмысленно намекал якобы на истинных виновников его уничтожения. Император Николай I назвал поэта за его вольнодумство преступником, приказал полковым врачам проверить Лермонтова на предмет сумасшествия и, понизив в звании, отправил в ссылку на Кавказ.
Там Лермонтов столкнулся с реалиями военной жизни, проникся сочувствием к кавказским горцам, боровшимся за свою свободу и не понимавшим безрезультатность своих желаний. В период первой ссылки поэт был всего лишь наблюдателем боевых действий, которые дали ему обширный материал для размышления и творчества. Понюхать пороху ему помешали старания бабушки и Жуковского, которые упросили императора смягчить наказание и вернуть нерадивого Лермонтова обратно.
Вторая ссылка
Причиной для второй ссылки стала дуэль с французом Барантом, о которой не было своевременно доложено начальству. Состоявшийся незамедлительно суд определил Лермонтову трехмесячную гауптвахту, лишение всех титулов и чинов, и ссылку на Кавказскую войну в звании рядового. Но Николай I проявил к поэту благосклонность и послал его воевать в чине корнета.
Прибыв в Тенгинский пехотный полк, Лермонтов стал адъютантом генерала Галафеева и активным участником кровопролитных боев, в которых проявлял мужество, хладнокровность, способность быстро оценивать ситуацию с правильным принятием решения.
Искренне уважая горцев, поэт, как офицер русской армии должен был сражаться с ними, и делал это уверенно и бесстрашно, не ведя счет убитых своею рукою оппонентов.
Валерик
Окрасив воды ручья в красный цвет, императорские солдаты одолели противника, и Лермонтов, как отчаянный участник сражения был представлен командованием к ордену Св. Владимира 4-й степени. Однако в высших эшелонах власти посчитали эту награду слишком завышенной для оценки действий ссыльного офицера и присвоили ему орден Св. Станислава 3-й степени.
Лермонтовский отряд
Впрочем, полковое руководство продолжало доверять бравому поэту и назначило его командиром отборного конного формирования, получившего название «лермонтовского отряда». Предпочитая огнестрельному оружию кинжалы и шашки «лермонтовские кавалеристы» своими неожиданными вылазками приводили горцев в замешательство, беспощадно выполняя свой долг.
Императорская благодарность
По окончании кавказской войны в 1840 году в качестве благодарности за лихую службу генерал Граббе рекомендовал не жалевшего себя в бою Лермонтова наградить золотой саблей «За храбрость», которая позволяла опальному поэту восстановиться в гвардии.
Но император собственноручно вычеркнул его имя из наградного листа, а когда писатель подал прошение об отставке, не удовлетворил его, отправив Лермонтова обратно в Тенгинский пехотный полк. Дабы больше не решать вопросы с награждением неугодного литератора, но отважного воина, Николай I приказал командиру полка больше не пускать Лермонтова на фронт, чтобы у него не было повода отличиться.
Но в действующую армию поэт больше не вернулся, поскольку по пути в полк, заехал на лечение в Пятигорск, где 15 июля 1841 умер на дуэли с Мартыновым.
Как сражался Лермонтов на Кавказской войне
Своенравный характер отвел Лермонтову ничтожные 27 лет жизни, но судьба наделила его литературным талантом, обессмертившим его имя и обогатившим русскую культуру. Будучи своевольным человеком, Лермонтов не раз вступал в заочную схватку с императором Николаем I, который, желая поучить писателя, отправил его менять характер на кавказскую войну 1830-1840 годов.
Его университеты
Карьера военного не входила в планы Лермонтова, который без особых проблем поступил на нравственно-политический факультет Московского Университета, откуда спустя год перевелся на факультет словесности. Именно здесь на итоговом испытании по риторике он продемонстрировал комиссии удивительные знания сверх программы и полную неосведомлённость в лекциях, а также в свойственной ему манере вступил в споры с экзаменаторами и в качестве оценки получил пометку «посоветовано уйти».
В том же году поэт отправился в Петербург, чтобы продолжить обучение в стенах столичного университета. Но местные преподаватели отказались учитывать два года московской учебы и предложили Лермонтову зачисление на первый курс. Такой вариант его не устроил, и поэт решил стать воспитанником привилегированного военного училища – «Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров».
После двух лет обучения Лермонтов получил чин корнета, и в 1834 году был переведен в 7-й эскадрон лейб-гвардейского гусарского полка, который дислоцировался в Царском селе.
Первая ссылка на Кавказ
Конец спокойной службе пришел в 1837 году, когда возмущенный гибелью Пушкина Лермонтов написал прославленное стихотворение «Смерть поэта», в котором недвусмысленно намекал якобы на истинных виновников его уничтожения. Император Николай I назвал поэта за его вольнодумство преступником, приказал полковым врачам проверить Лермонтова на предмет сумасшествия и, понизив в звании, отправил в ссылку на Кавказ.
Там Лермонтов столкнулся с реалиями военной жизни, проникся сочувствием к кавказским горцам, боровшимся за свою свободу и не понимавшим безрезультатность своих желаний. В период первой ссылки поэт был всего лишь наблюдателем боевых действий, которые дали ему обширный материал для размышления и творчества. Понюхать пороху ему помешали старания бабушки и Жуковского, которые упросили императора смягчить наказание и вернуть нерадивого Лермонтова обратно.
Вторая ссылка
Причиной для второй ссылки стала дуэль с французом Барантом, о которой не было своевременно доложено начальству. Состоявшийся незамедлительно суд определил Лермонтову трехмесячную гауптвахту, лишение всех титулов и чинов, и ссылку на Кавказскую войну в звании рядового. Но Николай I проявил к поэту благосклонность и послал его воевать в чине корнета.
Прибыв в Тенгинский пехотный полк, Лермонтов стал адъютантом генерала Галафеева и активным участником кровопролитных боев, в которых проявлял мужество, хладнокровность, способность быстро оценивать ситуацию с правильным принятием решения.
Искренне уважая горцев, поэт, как офицер русской армии должен был сражаться с ними, и делал это уверенно и бесстрашно, не ведя счет убитых своею рукою оппонентов.
Валерик
Окрасив воды ручья в красный цвет, императорские солдаты одолели противника, и Лермонтов, как отчаянный участник сражения был представлен командованием к ордену Св. Владимира 4-й степени. Однако в высших эшелонах власти посчитали эту награду слишком завышенной для оценки действий ссыльного офицера и присвоили ему орден Св. Станислава 3-й степени.
Лермонтовский отряд
Впрочем, полковое руководство продолжало доверять бравому поэту и назначило его командиром отборного конного формирования, получившего название «лермонтовского отряда». Предпочитая огнестрельному оружию кинжалы и шашки «лермонтовские кавалеристы» своими неожиданными вылазками приводили горцев в замешательство, беспощадно выполняя свой долг.
Императорская благодарность
По окончании кавказской войны в 1840 году в качестве благодарности за лихую службу генерал Граббе рекомендовал не жалевшего себя в бою Лермонтова наградить золотой саблей «За храбрость», которая позволяла опальному поэту восстановиться в гвардии.
Но император собственноручно вычеркнул его имя из наградного листа, а когда писатель подал прошение об отставке, не удовлетворил его, отправив Лермонтова обратно в Тенгинский пехотный полк. Дабы больше не решать вопросы с награждением неугодного литератора, но отважного воина, Николай I приказал командиру полка больше не пускать Лермонтова на фронт, чтобы у него не было повода отличиться.
Но в действующую армию поэт больше не вернулся, поскольку по пути в полк, заехал на лечение в Пятигорск, где 15 июля 1841 умер на дуэли с Мартыновым.
М.Ю. Лермонтов – в красной рубашке на белом коне.
Некоторое время тому назад на TOPWAR была дискуссия относительно нашего великого поэта М.Ю. Лермонтова. Причем касалась она не столько поэтических дел, да это и понятно, учитывая интересы аудитории, а сугубо военных. То есть – что представлял он собой как офицер, как, собственно говоря, воевал, какие получил или же к каким наградам он представлялся. И тема это весьма интересна тем, что позволяет оценить не только самого поэта, но и многих людей, связанных с ним по службе. Какие образы возникают в голове при произнесении этой великой фамилии? Ну что ж, давайте познакомимся и с этой стороной его жизни. И начнем мы с того, что представим этого прекрасного поэта, автора «Героя нашего времени», отразившего вслед за пушкинским «Онегиным» типажи своей эпохи, создателя романтических образов «Демона» и «Мцыри», на фоне величественных Кавказских гор в развевающейся бурке с горским кинжалом на поясе и в черкесской шапке верхом на белоснежном коне.
Портрет М.Ю. Лермонтова, одетого в ментик корнета лейб-гвардии Гусарского полка. Художник П.Е. Заболотский. 1837 год.
Что до товарищей, то они знали Лермонтова как отчаянно храброго офицера. Причем судьба столкнула его с Кавказом дважды. Первый раз в 1837 году, когда за свое стихотворение «Смерть поэта» его отправили туда в ссылку, так как он позволил себе уж слишком явно обозначить виновников смерти Пушкина. Но пробыл он там недолго. Уже вскоре высочайшим указом его перевели с Кавказа в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, который квартировал в Нижегородской губернии. А потом за него попросила бабушка, и… поэт смог вернуться в Царское Село! Дуэль с бароном де Барантом оказалась причиной его второй ссылки. В решении суда по его делу было сказано: «содержать в гауптвахте три месяца, потом лишить чинов и дворянства и сослать рядовым на Кавказ». Николай смягчил наказание: направить тем же чином в Тенгинский пехотный полк. Немедленно.
Портрет М.Ю. Лермонтова в сюртуке Тенгинского пехотного полка. Акварель кисти художника К.А. Горбунова. 1841 год.
И 13 апреля М.С. Лермонтов уехал из столицы. Надо сказать, что в советское время все это трактовалось однозначно: прогрессивный поэт пал жертвой царской тирании. Но так ли это было, если присмотреться, и не было ли случаев, похожих на лермонтовский? Оказывается, были! Так, молодой князь Голицин, будучи на пиру и изрядно выпив, в полутьме гардеробной имел неосторожность надеть не свой мундир, имевший не серебряное шитье, а золотое, и вдобавок с орденским крестиком, которого у него самого-то и не было. В этом виде он пошел по Невскому, встретил на беду шефа своего полка, Великого князя, и… тот, сразу все заметив, приказал его тут же арестовать, посадить в Петропавловку и судить! «Да как посмели вы комедию устроить из чести воинской, мундир без права взять и крест носить, вам не присвоенный?!» – вопрошали его судьи, а князь только и отвечал: «Пьян был!» Приговор был аналогичен наказанию Лермонтова – послать на Кавказ. Так что получается, не так уж царь жестоко и поступил, если сравнить две эти провинности.
Оказавшись в Ставрополе, поэт попал в отряд к генералу Галафееву – на левый фланг Терской линии, в Чечню. Вначале Лермонтов исполнял обязанности адъютанта при генерале. При этом он проявил храбрость, вел себя хладнокровно, был исполнительным и умел мгновенно оценить обстановку и принять верное решение – все эти качества поручика Галафеев отметил, и вот он что позже о нем написал: «Этот офицер, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отменным мужеством и хладнокровием, и с первыми рядами храбрейших солдат ворвался в неприятельские завалы».
Вскоре после прибытия на Кавказ Лермонтов участвует в своем первом бою на ручье Валерик. Битва не показалась поэту страшной, он был готов в любой момент броситься в атаку и выполнять свой долг. Но в бойне этой он видел бессмысленность:
Об этом сражении Лермонтов позже написал: «У нас убыло 30 офицеров и до 300 рядовых, а их 600 тел осталось на месте – кажется хорошо! – вообрази себе, что в овраге, где была потеха, час после дела пахло кровью». Мы бы сегодня «груз» из 600 «двухсотых» потехой бы не назвали. Но… сделаем скидку на время. Время оно было… такое!
Генерал К. Маманцев, участник этого боя, воспоминал, как Лермонтов верхом на белом коне, рванувшись вперед, исчез за завалами, так что думали даже, что он убит. Но от вражеских пуль его судьба хранила!
Домик в Пятигорске, где последние два месяца жил М.Ю. Лермонтов.
Однако воспоминания друзей и очевидцев далеко не всегда являются надежным историческим источником – уж очень они зачастую субъективны. Куда интереснее бывает почитать, ну скажем, кондуитные списки полков русской армии, которые писали их командиры лично. Там субъективности куда как меньше, ведь за искажение действительно могли и спросить! И вот, например, как М.Ю. Лермонтов аттестовался во время своей офицерской службы в гусарском полку. По службе – «усерден», способности ума – «хорошие», в нравственности – «хорош» и в хозяйстве тоже – «хорош». Аналогично его аттестовали и в Нижегородском драгунском и Тенгинском пехотном, а вот способности ума признали «отлично хорошими». И сведения это были секретными и шли «наверх», так что тут уж особых приписок делать было нельзя. Можно было нарваться на проверку.
Походная раскладная кровать поэта и стол, за которым он писал.
Интересно, что других офицеров оценивали весьма жестко. Например, поручик граф Алопеус аттестовался так: в нравственности – «непостоянен», а вот поручик Лилье был порядочен в нравственности, но зато расточителен в хозяйстве!
Решительность, удаль, мужество и стойкость Лермонтова в кондуитных записях тоже отмечались и… сделали его командиром отряда конных добровольцев (казачья сотня), который также называли летучим отрядом. «Я получил в наследство от Дорохова, которого ранили, отборную команду охотников, состоящую из ста казаков, разный сброд, волонтеры, татары и прочие, это нечто вроде партизанского отряда» – писал поэт, «если мне случится с ним удачно действовать, то авось что-нибудь дадут».
Люди во все времена любили красивые вещи и комфорт. Обратите внимание на подсвечник с зеркалом-отражателем и возможностью регулировки положения свечи.
Начальники его ему тоже благоволили, и было отчего! В боях-то ведь все на виду! «Невозможно было сделать выбор удачнее: всюду поручик Лермонтов, везде первый подвергался выстрелам хищников и во всех делах оказывал самоотвержение и распорядительность, выше всякой похвалы». С конца сентября Лермонтов участвует в очередной экспедиции в Чечню. 4 октября, в виду горящего аула Шали, сам Шамиль пытался поднять чеченцев в контратаку, но, попав под прицельный огонь русской артиллерии, «был от выстрела осыпан землей и тот час же отведен назад своими мюридами». В том бою, кстати, отличился, командуя казаками, ротмистр Мартынов – будущий убийца Лермонтова. «Всегда первый на коне и последний на отдыхе», – так писал про поэта полковник князь В.С. Голицин, один из командующих Кавказской линией.
Все выше сказанное подтверждает слова К. Мамацева: «Я хорошо помню Лермонтова и, как сейчас, вижу его перед собой, то в красной канаусовой рубашке, то в офицерском сюртуке без эполет, с откинутым назад воротником и переброшенной через плечо черкесской шапкой, как обыкновенно рисуют его на портретах. Он был среднего роста, со смуглым или загорелым лицом и с большими карими глазами. Натуру его постичь было трудно. В кругу своих товарищей, гвардейских офицеров, участвовавших вместе с ним в экспедиции, он был всегда весел, любил острить, но его остроты часто переходили в мелкие и злые сарказмы и не доставлявшие особого удовольствия тем, на кого они были направлены.
А это интерьер комнаты опального поэта в том же домике под камышовой крышей!
Он был отчаянно храбр, удивлял своей удалью даже старых кавказских джигитов, но это не было его призванием, и военный мундир он носил только потому, что тогда вся молодёжь лучших фамилий служила в гвардии. Даже в этом походе он никогда не подчинялся никакому режиму, и его команда, как блуждающая комета, бродила всюду, появляясь там, где ей вздумается. Но в бою она искала самых опасных мест. »
Кремневая кавказская винтовка в домике Лермонтова.
Да уж, можно и нужно сказать, что Лермонтов войну познал не понаслышке. В «Валерике» он обращается ко всем нам, к своим современникам, будущему поколению:
Вскоре Михаил Юрьевич первым со своими бойцами сумел пройти через Шалинский лес, «обращая на себя все усилия хищников», а затем, спустя несколько дней, при переходе уже через Гойтинский лес поэт со своими людьми сумел выследить врага, и не дал ему продвинуться дальше. 30 октября Лермонтов проявил себя также самоотверженно, он отрезал неприятелю дорогу от леса и затем уничтожил значительную часть его отряда.
Разумеется, все эти действия по артикулу не могли остаться не отмеченными, то есть его представили к наградам.
Так, например, в сентябре в Петербург ушло прошение о награждении всех, кто отличился в бою при Валерике. И среди них был М.Ю. Лермонтов. В прошении о его награждении отмечалось, что «офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отличным мужеством и хладнокровием, и с первыми рядами солдат ворвался в неприятельские завалы. Испрашивается орден св. Владимира 4-й степени с бантом».
Несколько позднее за поход в Малую Чечню Лермонтова вновь представлял к награде уже командир Отдельного кавказского корпуса. Кроме этих наград Лермонтов мог получить и золотую саблю с надписью: «За храбрость», аналогичную ордену св. Георгия 4-й степени. Был он также представлен к ордену Святого Станислава 3-й степени.
Однако царь отказал во всех этих наградах. И повелел при этом «непременно быть налицо во фронте, не сметь под каким бы то ни было предлогом удаляться от фронтовой службы при своем полку». Ну, вот такой уж был царь Николай Первый. Считал, что дисциплина в армии должна стоять на первом месте, и если уж офицеру дается крест, то и носить его нужно на мундире, а не на красной шелковый рубахе.
Ну, а всего за несколько дней до рокового 15 июля, дуэли и своей гибели, поэт написал «Выхожу один я на дорогу. »
Мир и покой, но:
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я.
И не жаль мне прошлого ничуть.
Очаровательные, поэтические строки, которые очень хорошо передают его чувства. Однако мысль о смерти в стихах всего лишь промелькнула, как это бывает у каждого. Сказать, что Лермонтов предчувствовал ее? Кто знает… Но, если даже и так, то он не мог предположить от чьей руки погибнет. Дуэль с Мартыновым случилась 15 июля во вторник 1841 г. вблизи Пятигорска, у самого подножия горы Машук. Михаил Юрьевич был убит пулей в грудь навылет.
Вот так сегодня выглядит обелиск у подножия горы Машук на месте дуэли М.Ю. Лермонтова.
Интересно, что некоторые из тех офицеров, с кем он дружил, служил и вместе воевал, смогли дослужиться даже до высоких чинов и получить генеральские погоны. А вот Лермонтов ушел в вечность, и как военный остался в ней всего лишь поручиком Тенгинского пехотного полка.
lsvsx
lsvsxВсё совершенно иначе!
Истина где-то посередине. Так давайте подгребать к ней не теряя достоинства.
15 октября (3 октября по старому стилю) 1814 года в Москве родился известный русский поэт Михаил Юрьевич Лермонтов.
Род русских Лермонтовых восходит к польскому поручику Георгу Лермонту, взятому в плен при осаде крепости Белая и перешедшему на службу русскому царю. Став православным, родоначальник дворянской фамилии получил имя Юрий Андреевич Лермонтов. Первый Лермонтов дослужился до звания ротмистра. Прадед поэта по отцовской линии вышел в отставку в звании секунд-майора, дед — поручика, отец — капитана. Со стороны матери в роду Михаила Лермонтова было еще больше родственников-военных. Один его двоюродный дед, Николай Столыпин, дослужился до звания генерал-лейтенанта, другой, Дмитрий Столыпин, — до звания генерал-майора и считался крупным военным теоретиком. Третий, Афанасий Столыпин, дослужился до чина штабс-капитана артиллерии, участвовал в Бородинском сражении и был награжден шпагой с надписью «За храбрость». А самый старший из братьев, Александр Столыпин, два года служил адъютантом у генерал-фельдмаршала Александра Суворова.
Юнкер Лермонтов, бывший студент
Михаил Лермонтов выбрал карьеру военного лишь после того, как у него не сложилась карьера ученого. После двух лет обучения в Московском университете он вынужден был написать прошение об отчислении, поскольку оказался нерадивым студентом. От поступления в Санкт-Петербургский университет юноша отказался и, вняв убеждениям бабушки, которая его фактически и вырастила, в 1832 году решил держать экзамен в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Школа была учреждена незадолго до этого, в 1823 году, императором Александром I для обучения военному делу молодых дворян, подававших прошения о зачислении в гвардию, и через нее прошли многие знаменитые русские военачальники. Блестящее образование, полученное Лермонтовым сначала дома, у Елизаветы Арсеньевой, а затем в Московском университетском благородном пансионе, позволили ему легко поступить в это военно-учебное заведение и так же легко его окончить в числе лучших юнкеров.
Арест за сильные руки
Юнкер Лермонтов отличался невзрачной внешностью, невысоким ростом и заметной сутулостью. За это, как и за умение легко шутить (и далеко не всегда беззлобно), однокашники-юнкера дали ему прозвище Маешка — от французского имени Маэ, которое носил горбун, герой французского романа, отличавшийся острым и быстрым языком. И если на строевых занятиях Маешка не блистал, то в выездке, а особенно в фехтовании и стрельбе ему почти не было равных: выручали необыкновенно сильные руки. Эту свою способность он демонстрировал часто и охотно, особенно на пару с другим признанным силачом школы — Евграфом Карачинским: они на спор гнули шомполы гусарских карабинов. За этим занятием их однажды застал командир школы генерал-лейтенант Константин Шлиппенбах, отправивший спорщиков под арест на сутки. Кстати, свое фехтовальное мастерство юнкер Лермонтов оттачивал в том числе и в спаррингах со своим будущим убийцей — юнкером Николаем Мартыновым, учившимся в той же школе годом младше.
«Весьма твердый в верховой езде»
Двухгодичное обучение в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров завершалось смотром и сдачей экзамена в присутствии командира Гвардейского корпуса и начальника всех военно-учебных заведений великого князя Михаила Павловича. В середине ноября 1834 года такое испытание прошли и юнкера 10-го выпуска школы, в числе которых был Михаил Лермонтов. Он оказался в числе юнкеров, которые показали себя «весьма твердыми в верховой езде» (это было одно из главных испытаний), и 22 ноября 1834 года высочайшим приказом был выпущен корнетом в Лейб-гвардии Гусарский полк, получив в начале 1835 года официальный офицерский патент, подписанный военным министром графом Александром Чернышевым.
Первая ссылка Михаила Лермонтова на Кавказ была короткой, а на передовую он не попал: простудившись в дороге, долгое время лечился в Пятигорске на водах. Затем его перевели с восстановлением в звании в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, а в апреле 1838 года он вернулся в Лейб-гвардии Гусарский Его Величества полк. Правда, ненадолго: через полтора года ссора Лермонтова с сыном французского посла Эрнестом Барантом закончилась дуэлью, за «недонесение» о которой поэта вновь арестовали и подвергли суду. Вторая дуэль, о которой достоверно известно, состоялась через три года и стала последней: стреляясь с Николаем Мартыновым, поэт погиб. Кроме того, как считают исследователи, в лермонтовской истории была еще одна дуэль, оставшаяся без последствий, и еще четыре вызова на дуэли, которые так и не состоялись.
Ссылка в знаменитый полк
Военный суд по делу о дуэли вынес корнету Лейб-гвардии Гусарского полка Михаилу Лермонтову достаточно мягкий приговор: дуэлянт покинул Санкт-Петербург и во второй раз отправился на Северный Кавказ в действующую армию, где ему предстояло служить в звании поручика (армейское звание, соответствующее подпрапорщику или корнету гвардии). По прибытии Лермонтов был назначен командиром взвода 12-й мушкетерской роты Тенгинского пехотного полка. Полк этот был хорошо известен в русской армии, в частности, мужеством, которое его солдаты и офицеры продемонстрировали во время Битвы народов под Лейпцигом. А в 1840 году, уже при Лермонтове, полк прославился подвигом своего солдата Архипа Осипова, во время атаки горцев на укрепление Михайловское взорвавшего пороховой погреб вместе с противником (за это рядовой Осипов императорским указом был навечно зачислен в полковые списки).
Командир казачьего спецназа
Вскоре после прибытия на Кавказ поручик Лермонтов добился перевода в Чеченский отряд генерал-майора Аполлона Галафеева. В это соединение входила и так называемая команда охотников (добровольцев) под началом унтер-офицера Руфина Дорохова. Сын знаменитого генерала Ивана Дорохова, героя Отечественной войны 1812 года, он попал на Кавказ, как и Лермонтов, после военного суда, но пониженный в звании до рядового. Сотня охотников представляла собой, по выражению самого Лермонтова, «разный сброд», «нечто вроде партизанского отряда», в состав которого входили преимущественно казаки и татары. Этот отряд действовал преимущественно на передовой или даже за нею, выполняя задачи, которые сегодня выполняют подразделения специального назначения. 20 октября 1840 года Дорохов после тяжелого ранения передал свою команду под начало поручика Лермонтова, которого характеризовал как «пылкого и храброго», и тот командовал подразделением до декабря того же года.
Собирался брать Шамиля
Еще до того, как ему выпало командовать сотней охотников Дорохова, но уже после того, как он вошел в состав Чеченского отряда генерал-майора Галафеева, в июне 1840 года в одном из своих писем с Северного Кавказа поручик Михаил Лермонтов писал: «Я еду в действующий отряд, на левый фланг, в Чечню брать пророка Шамиля, которого, надеюсь, не возьму, а если возьму, то постараюсь, прислать к тебе по пересылке». В действительности никакого приказа о поимке Шамиля поэт, конечно, не получал: это не входило в его служебные задачи в то время. Позднее, командуя дороховским «партизанским отрядом», поручик Лермонтов мог бы, наверное, получить и такое распоряжение, но не успел. А имама Шамиля пленил в 1859 году лермонтовский однокашник по Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров Александр Барятинский, дослужившийся к тому времени до звания генерала от инфантерии.
