Литература не что иное как тень доброй беседы
Войдите в ОК
Роберт Стивенсон (перевод Петр Быков)
Когда рассказов ряд о смелых моряках,
О приключениях их, о бурях и преградах,
О шхунах, островах, бездольных бедняках,
Оставленных на них, и о зарытых кладах,
И о разбойниках,- все в духе старины
Вам нравится еще, как нравилось мне тоже,
О, юноши, начать вы чтение должны.
А если нет, и вкус у нашей молодежи
Роберт Стивенсон (перевод Владислав Ходасевич)
Вкруг лампы за большим столом
Садятся наши вечерком.
Поют, читают, говорят,
Но не шумят и не шалят.
Тогда, сжимая карабин,
Лишь я во тьме крадусь один
Тропинкой тесной и глухой
Между диваном и стеной.
Но няня уж идет за мной.
Чрез океан плыву домой,
Печально глядя сквозь туман
На берег вычитанных стран.
Алисон Каннингем
От ее мальчика
Книги с картинками зимой
Зима снова мчится к нам,
Мерзнут пальцы по утрам,
На дворе вороний крик,
Наступает время книг.
По прудам, покрытым льдом,
Смело с няней мы идем.
Зимой бег ручьев мальчишки
Могут видеть только в книжке.
Дома ждут ребят всегда
Море, горы, города,
Барсы, тигры и мартышки
На картинках в каждой книжке.
Как приятно у камина
Просидеть весь вечер длинный!
Буду славить каждый миг,
Проведенный в мире книг.
Р.Л.Стивенсон
Перевод Л.Сербина
As from the house your mother sees
Your playing round the garden trees,
So you may see, if you will look
Through the windows of this book,
Another child, far, far away,
And in another garden play.
But do not think you can at all,
By knocking on the window, call
That child to hear you. He intent
Is all on his play-business bent.
He does not hear; he will not look,
Not yet be lured out of his book.
For long ago, the truth to say,
He gas grown up and gone away,
And it is but a child of air
That lingers in the garden there.
R.L.Stevenson
Как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: «Литература во всех ее видах — нечто иное, как тень доброй беседы»?
Видимо, Ян Коменский написал слово «Отбиратель» с большой буквы из-за особого уважения к сознательному, подготовленному, квалифицированному читателю, постигающему истинную ценность настоящей литературы.
«Для многих, многих книги так же нужны, как хлеб и соль. И так будет, сколько бы ни изобретали замысловатых кассет, и телевизоров, и других заменителей. В человеческом мозгу хранятся книжные сокровища, которые не умрут. Они все там — «Одиссея» и «Божественная комедия», «Война и мир» и «Давид Копперфильд». Согласны ли вы с этим суждением Астрид Линдгрен? Какие книги вы бы внесли в этот список?
Понять художественное произведение можно только при условии, что прочитана его первооснова — книга. В список, названный Астрид Линдгрен, можно включить еще большое количество произведений русской и зарубежной литературы, например: «Илиада» Гомера, «Гамлет» У. Шекспира, «Повести Белкина» и «Евгений Онегин» А. С. Пушкина, «Человеческая комедия» О. Бальзака, «Красное и черное» Ф. Стендаля, «Ревизор» Н. В. Гоголя и многие другие.
«Добрые люди не знают, сколько времени и усилий стоило иному, чтобы научиться читать. Я потратил на это восемьдесят лет и еще сейчас не могу сказать, что достиг цели», — сказал Гёте незадолго до смерти. Как вы объясните такое признание великого писателя?
Объяснить это можно сложностью того искусства, которое называется искусством чтения. Читать художественное произведение — значит не только понимать его содержание. За страницами книги важно видеть автора с его позицией, ценностными понятиями, его личную и творческую судьбу. Важно увидеть судьбу людей, изображенных в произведении, их характеры, обусловленность их устоями общества и индивидуальными особенностями. Опытный читатель должен хорошо ориентироваться в художественной индивидуальности писателя, разбираться в поэтических особенностях произведения, стилистической манере писателя.
Великий Гёте сказал так потому, что в течение жизни его требования к чтению повышались.
«Читатель — составная часть искусства», — утверждал Алексей Толстой в статье «О читателе». Как можно подтвердить эти слова?
Писатель создает свои произведения для читателей — самых разнообразных
людей, как его современников, так и для тех, кто будет жить в последующие времена. Чтобы заинтересовать их своими идеями, заставить вместе с собой переживать за героев, радоваться, наслаждаться художественным словом, необходимо владеть искусством. И диалог писателя с читателем — это высокое искусство для того и другого.
Как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: «Литература во всех ее видах — нечто иное, как тень доброй беседы»?
Вдумчивое чтение книги — это беседа с ее автором. Иногда мы ему возражаем, а иногда полностью согласны. Часто такая беседа побуждает к дальнейшему раздумью о прочитанном и к внутреннему диалогу с автором книги.
После смерти В. Г. Белинского И. С. Тургенев приобрел библиотеку великого критика не только потому, что хотел помочь его вдове, — он хотел сберечь круг заветных друзей Белинского — его книги. Сейчас они хранятся в музее Тургенева в Спасском-Лутовинове. Если будете в этом музее, обратите внимание на корешки книг с золотыми буквами «В. Б.». Есть ли у вас личная библиотека? Как она создавалась? Напишите свои размышления на тему «Моя библиотека».
Личная библиотека в нашей семье есть. Она небольшая, в пределах возможностей
стандартной двухкомнатной квартиры. Она насчитывает примерно 2,5 тысячи книг. Начало собранию книг в нашем доме положила бабушка сразу после окончания Великой Отечественной войны. Она собирала русскую и зарубежную художественную классику, а также лучшие произведения литературы для детей — от народных и литературных сказок до приключенческих книг и художественных автобиографий, посвященных детству писателей, например «Детские годы Багрова- внука» С. Т. Аксакова. Когда пополнять домашнюю библиотеку стал отец, то в нее стали поступать литературно-критические произведения и труды литературоведов, являющиеся хорошими помощниками в осмыслении художественной литературы. Обращаясь к ним, мы сверяем собственные интерпретации прочитанного с теми, которые предлагают специалисты. В связи с этим у нас много справочников и словарей, энциклопедий: толковые, литературные, мифологический, литературоведческих терминов и понятий, педагогический, энциклопедия символизма и многие другие. Наша библиотека обогатилась книгами о писателях, художниках, общественных деятелях (серии «ЖЗЛ», «Жизнь в искусстве», «Библиотека любителей российской словесности»). Обучаясь в школе, приходится обращаться к работам известных литературоведов — Ю. Лотмана, К. Мочульского, Н. Скатова, В. Непомнящего, В. Коровина и др; У нас есть потребность в чтении и философской литературы, потому на полках стоит «История русской философии» отца Василия Зеньковского, отдельные работы Г. Гегеля, Н. Бердяева, И. Ильина, В. Розанова и др.
Главное же богатство нашей библиотеки — художественная литература. Мы очень любим произведения древнегреческой литературы, и потому мы всегда можем, когда захотим, обратиться к Гомеру и перечитать главы его «Илиады» и «Одиссеи», перелистать вновь Эсхила, Софокла и Эврипида, почитать стихи Анакреона, Алкея, Сапфо, заглянуть в сборник под названием «Древнегреческая эпиграмма». Разумеется, с нами «Божественная комедия» Данте Алигьери, трагедии и комедии У. Шекспира, собрания сочинений зарубежной классики — О. Бальзака, Ф. Стендаля, Ч. Диккенса, Ж. Б. Мольера, П. Бомарше, У. Теккерея, Дж. Лондона и др., из русской классики — В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, А. Н. Островского, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, Н. С. Лескова, А. И. Куприна, И. Бунина, В. Короленко, А. Ахматовой, Д. Мережковского, М. Булгакова, В. Набокова, Б. Пастернака. Много литературы о жизни и творчестве А. С. Пушкина, мемуары, воспоминания современников, художественно-биографическая проза.
Невозможно обойтись и без чтения современной литературы. И тут уже надо очень строго отбирать книги, отмечать, что останется на века, а что станет неактуально уже завтра. С нами из современных авторов — В. Шукшин, А. Вампилов, В. Распутин, В. Астафьев, А. Солженицын, Б. Васильев, В. Солоухин, Б. Окуджава. Пришли в нашу библиотеку и произведения писателей-современников — Л. Улицкой, Т. Толстой. Помимо названных писателей еще много других, перечислить всех невозможно. Да и не в количестве книг в домашней библиотеке дело. Важно, чтобы она была в твоей квартире, чтобы ты шел в свой дом, как ка встречу с добрыми друзьями. Чтобы с ними можно было обсудить многое, порадоваться и погрустить вместе, прийти к важным философским наблюдениям о смысле человеческого бытия.
Как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: «Литература во всех ее видах — нечто иное, как тень доброй беседы»?
Книга и литература в целом помогает человеку жить, решать проблемы. Литература помогает каждому читателю погрузиться в мир слов и выражений, которые вдыхают в нас жизнь, дают возможность посмотреть на окружающий мир по-другому, вот только литература, книги, авторы произведений не всегда попадаются достойные к прочтению. Бывает читаешь книгу и понимаешь, что уж эта книга никак не научит хорошему и приходится учиться выбирать достойное среди всего существующего. Получается, на вопрос: Прав ли Ян Амос Коменский, великий педагог XVII века, утверждая, что «…немыслим толковый читатель, который не был бы в то же время Отбиратель»?, будет положительный ответ и с этим высказыванием я согласна. Исходя из высказывания получается, если человек не будет Отбирателем, если не научится отбирать книги и будет читать все подряд, то в лучшем случае, он потеряет время. Нужно не просто читать все подряд и верить всему написанному, а быть Отбирателем, который посредством отбора и избирательного подхода сможет выделить из общей массы достойную литературу и станет толковым читателем.
Вообще, читая книги и исследуя мир литературы, сталкиваешься с многими цитатами знаменитых людей, которые говорят о литературе и книгах. Так, цитата: Читатель составная часть искусства как утверждал Алексей Толстой. Но является ли читатель составной частью искусства? Конечно же является, ведь литература — это разновидность искусства. А так как без зрителя искусство жить не будет, не будет и литературы. Поэтому нужен зритель и здесь, в случае с книгами, зрителем, а значит и составной частью искусства является читатель.
Литература во всех ее видах — нечто иное, как тень доброй беседы
Вообще все писатели красиво рассуждают о литературе и что самое главное в точку, так на уроке нам встретилось выражение Роберта Стивенсона и вот теперь нужно порассуждать, как вы понимаете слова Роберта Стивенсона. Так вот, отвечая на вопрос, как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: Литература во всех ее видах — нечто иное, как тень доброй беседы. скажу. Как мне кажется, автор имел ввиду, что литература, где автор делится своими мыслями с читателем, где читатель принимает или нет эти мысли, и есть некая невидимая беседа. Почему именно тень доброй беседы? Все потому, что во время беседы, мы можем задавать вопросы и получать тут же ответы, а вот читая книгу, вопросы не задашь, вот и получается, что общение с книгой это только тень беседы. Проще говоря, книги хоть и являются нашими друзьями, но ни одна литература не заменит живое общение.
Как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: “Литература во всех ее видах – нечто иное, как тень доброй беседы”?
Прав ли Ян Амос Коменский, великий педагог XVII века, утверждая, что “…немыслим толковый читатель, который не был бы в то же время Отбиратель”? Как вы понимаете слово “Отбиратель” в этом афоризме? Почему, как вы думаете, автор написал слово “Отбиратель” с большой буквы?
Ян Амос Коменский, несомненно, прав. Думающим читателем можно считать человека, сознательно выбирающего себе книги для чтения в соответствии со своими духовными запросами, которые формируются в семье, на школьных занятиях по литературе и другим предметам,
Отбор иногда складывается из интересующей читателя тематики произведений (историческая, о любви, философская, мемуаристика и т. д.), от любви к определеныому роду и жанру художественных произведений, например, к лирической поэзии или юмористической литературе, хорошей приключенческой литературе.
Видимо, Ян Коменский написал слово “Отбиратель” с большой буквы из-за особого уважения к сознательному, подготовленному, квалифицированному
“Для многих, многих книги так же нужны, как хлеб и соль. И так будет, сколько бы ни изобретали замысловатых кассет, и телевизоров, и других заменителей. В человеческом мозгу хранятся книжные сокровища, которые не умрут. Они все там – “Одиссея” и “Божественная комедия”, “Война и мир” и “Давид Копперфильд”.
Согласны ли вы с этим суждением Астрид Линдгрен? Какие книги вы бы внесли в этот список?
Понять художественное произведение можно только при условии, что прочитана его первооснова – книга. В список, названный Астрид Линдгрен, можно включить еще большое количество произведений русской и зарубежной литературы, например: “Илиада” Гомера, “Гамлет” У. Шекспира, “Повести Белкина” и “Евгений Онегин” А. С. Пушкина, “Человеческая комедия” О. Бальзака, “Красное и черное” Ф. Стендаля, “Ревизор” Н. В. Гоголя и многие другие.
“Добрые люди не знают, сколько времени и усилий стоило иному, чтобы научиться читать. Я потратил на это восемьдесят лет и еще сейчас не могу сказать, что достиг цели”, – сказал Гете незадолго до смерти. Как вы объясните такое признание великого писателя?
Объяснить это можно сложностью того искусства, которое называется искусством чтения. Читать художественное произведение – значит не только понимать его содержание. За страницами книги важно видеть автора с его позицией, ценностными понятиями, его личную и творческую судьбу.
Важно увидеть судьбу людей, изображенных в произведении, их характеры, обусловленность их устоями общества и индивидуальными особенностями. Опытный читатель должен хорошо ориентироваться в художественной индивидуальности писателя, разбираться в поэтических особенностях произведения, стилистической манере писателя.
Великий Гете сказал так потому, что в течение жизни его требования к чтению повышались.
“Читатель – составная часть искусства”, – утверждал Алексей Толстой в статье “О читателе”. Как можно подтвердить эти слова?
Писатель создает свои произведения для читателей – самых разнообразных
людей, как его современников, так и для тех, кто будет жить в последующие времена. Чтобы заинтересовать их своими идеями, заставить вместе с собой переживать за героев, радоваться, наслаждаться художественным словом, необходимо владеть искусством. И диалог писателя с читателем – это высокое искусство для того и другого.
Как вы понимаете слова Роберта Стивенсона: “Литература во всех ее видах – нечто иное, как тень доброй беседы”?
Вдумчивое чтение книги – это беседа с ее автором. Иногда мы ему возражаем, а иногда полностью согласны. Часто такая беседа побуждает к дальнейшему раздумью о прочитанном и к внутреннему диалогу с автором книги.
После смерти В. Г. Белинского И. С. Тургенев приобрел библиотеку великого критика не только потому, что хотел помочь его вдове, – он хотел сберечь круг заветных друзей Белинского – его книги. Сейчас они хранятся в музее Тургенева в Спасском-Лутовинове. Если будете в этом музее, обратите внимание на корешки книг с золотыми буквами “В.
Б.”. Есть ли у вас личная библиотека? Как она создавалась? Напишите свои размышления на тему “Моя библиотека”.
Личная библиотека в нашей семье есть. Она небольшая, в пределах возможностей
стандартной двухкомнатной квартиры. Она насчитывает примерно 2,5 тысячи книг. Начало собранию книг в нашем доме положила бабушка сразу после окончания Великой Отечественной войны. Она собирала русскую и зарубежную художественную классику, а также лучшие произведения литературы для детей – от народных и литературных сказок до приключенческих книг и художественных автобиографий, посвященных детству писателей, например “Детские годы Багрова – внука” С. Т. Аксакова.
Когда пополнять домашнюю библиотеку стал отец, то в нее стали поступать литературно-критические произведения и труды литературоведов, являющиеся хорошими помощниками в осмыслении художественной литературы. Обращаясь к ним, мы сверяем собственные интерпретации прочитанного с теми, которые предлагают специалисты. В связи с этим у нас много справочников и словарей, энциклопедий: толковые, литературные, мифологический, литературоведческих терминов и понятий, педагогический, энциклопедия символизма и многие другие. Наша библиотека обогатилась книгами о писателях, художниках, общественных деятелях (серии “ЖЗЛ”, “Жизнь в искусстве”, “Библиотека любителей российской словесности”).
Обучаясь в школе, приходится обращаться к работам известных литературоведов – Ю. Лотмана, К. Мочульского, Н. Скатова, В. Непомнящего, В. Коровина и др; У нас есть потребность в чтении и философской литературы, потому на полках стоит “История русской философии” отца Василия Зеньковского, отдельные работы Г. Гегеля, Н. Бердяева, И. Ильина, В. Розанова и др.
Главное же богатство нашей библиотеки – художественная литература. Мы очень любим произведения древнегреческой литературы, и потому мы всегда можем, когда захотим, обратиться к Гомеру и перечитать главы его “Илиады” и “Одиссеи”, перелистать вновь Эсхила, Софокла и Эврипида, почитать стихи Анакреона, Алкея, Сапфо, заглянуть в сборник под названием “Древнегреческая эпиграмма”. Разумеется, с нами “Божественная комедия” Данте Алигьери, трагедии и комедии У. Шекспира, собрания сочинений зарубежной классики – О. Бальзака, Ф. Стендаля, Ч. Диккенса, Ж. Б. Мольера, П. Бомарше, У. Теккерея, Дж.
Лондона и др., из русской классики – В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, А. Н. Островского, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, Н. С. Лескова, А. И. Куприна, И. Бунина, В. Короленко, А. Ахматовой, Д. Мережковского, М. Булгакова, В. Набокова, Б. Пастернака. Много литературы о жизни и творчестве А. С. Пушкина, мемуары, воспоминания современников, художественно-биографическая проза.
Невозможно обойтись и без чтения современной литературы. И тут уже надо очень строго отбирать книги, отмечать, что останется на века, а что станет неактуально уже завтра. С нами из современных авторов – В. Шукшин, А. Вампилов, В. Распутин, В. Астафьев, А. Солженицын, Б. Васильев, В. Солоухин, Б. Окуджава. Пришли в нашу библиотеку и произведения писателей-современников – Л. Улицкой, Т. Толстой.
Помимо названных писателей еще много других, перечислить всех невозможно. Да и не в количестве книг в домашней библиотеке дело. Важно, чтобы она была в твоей квартире, чтобы ты шел в свой дом, как ка встречу с добрыми друзьями.
Чтобы с ними можно было обсудить многое, порадоваться и погрустить вместе, прийти к важным философским наблюдениям о смысле человеческого бытия.
Related posts:
Роберт Льюис Стивенсон
| Точность | Выборочно проверено |
Содержание
Цитаты [ править ]
Эссе и статьи [ править ]
Будем по мере сил учить народ радости. И будем помнить, что уроки должны звучать бодро и воодушевлённо, должны укреплять в людях мужество. [1]
Два обязательства возлагаются на всякого, кто избирает литературную профессию: быть верным факту и трактовать его с добрым намерением. [1]
Я с усердием обезьяны подражал Хэзлитту, Лэму, Вордсворту, сэру Томасу Брауну, Дефо, Готорну, Монтеню, Бодлеру и Оберману. Только так, нравится нам или нет, можно научиться писать. [1] — гл. IV. «Университетский журнал»; широко известная цитата [1]
I have thus played the sedulous ape to Hazlitt, to Lamb, to Wordsworth, to Sir Thomas Browne, to Defoe, to Hawthorne, to Montaigne, to Baudelaire and to Obermann. That, like it or not, is the way to learn to write whether I have profited or not, that is the way.
Раз десять, а то и больше принимался я за дело, притом весьма горячо, и всё-таки ещё не написал романа. Все — все они, мои красавчики, какое-то время подвигались вперёд, а потом вдруг останавливались, неминуемо, как часы у школьника. Я походил на многоопытного игрока в крикет, который, однако же, ни разу не выиграл ни одной партии. Рассказ — я хочу сказать, плохой рассказ, — может написать всякий, у кого есть усердие, бумага и досуг, но далеко не всякому дано написать роман, хотя бы и плохой. Размеры — вот что убивает. — перевод: М. И. Кан, 1967
I had attempted the thing with vigour not less than ten or twelve times, I had not yet written a novel. All—all my pretty ones—had gone for a little, and then stopped inexorably like a schoolboy’s watch. I might be compared to a cricketer of many years’ standing who should never have made a run. Anybody can write a short story—a bad one, I mean—who has industry and paper and time enough; but not everyone may hope to write even a bad novel. It is the length that kills.
Наше искусство занято и должно быть занято не столько тем, чтобы делать сюжет доподлинным, сколько типическим; не столько тем, чтобы воспроизводить каждый факт, сколько тем, чтобы все их направить к единой цели для выражения правдивого замысла. [1]
Письма [ править ]
Стихи [ править ]
Вот как жить хотел бы я,
Нужно мне немного:
Свод небес, да шум ручья,
Да ещё дорога.
Смерть когда-нибудь придёт,
А пока живётся, —
Пусть кругом земля цветёт,
Пусть дорога вьётся. — перевод: Н. К. Чуковский
Give to me the life I love,
Let the lave go by me,
Give the jolly heaven above
And the byway night me.
Let the blow fall soon or late,
Let what will be o’er me;
Give the face of earth around,
And the road before me.
Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще мёда,
Пьянее, чем вино.
В котлах его варили
И пили всей семьёй
Малютки-медовары
В пещерах под землёй. — перевод: С. Я. Маршак
From the bonny bells of heather
They brewed a drink long-syne,
Was sweeter far than honey,
Was stronger far than wine.
They brewed it and they drank it,
And lay in a blessed swound
For days and days together
In their dwellings underground.
Моя постель — как малый челн.
Я с няней снаряжаюсь в путь,
Чтоб вдруг, пловцом средь тихих волн,
Во мраке потонуть.
Чуть ночь, я на корабль всхожу,
Шепнув «покойной ночи» всем,
И к неземному рубежу
Плыву, и тих и нем. — перевод: Ю. Балтрушайтис, 1967
My bed is like a little boat;
Nurse helps me in when I embark;
She girds me in my sailor’s coat
And starts me in the dark.
At night I go on board and say
Good-night to all my friends on shore;
I shut my eyes and sail away
And see and hear no more.
Цитаты из вторичных источников [ править ]
Большинство нашей карманной мудрости предназначается для использования среди посредственностей, для лишения их амбиций и для баюканья их никчёмности. И до тех пор, пока посредственности составляют основную массу человечества, это утверждение будет верным. [2]
Быть может, судьба более благосклонна к тому, кто любит собирать ракушки, чем к тому, кто родился миллионером… [3] (Возможно, это более достойная судьба: быть собирателем раковин, чем родиться миллионером. [2] )
Брак — это долгий разговор, прерываемый спорами. [4]
В наши дни англичане склонны, не знаю почему, смотреть свысока на происшествие и с умилением прислушиваются к тому, как постукивает в стакане чайная ложечка и дрожит голос священника. Считается хорошим тоном писать романы вовсе бесфабульные или хотя бы с очень скучной фабулой. [1] — 1882; о пристрастии к дотошному бытовизму получившему тогда распространение в Англии в прозе и драме, которые критика причисляла к произведениям «школы чайной ложки и супницы»
В своих произведениях я невольно отворачиваюсь от всего болезненного, не желая ворошить пережитые печали. [1] — в ответ на упрёк, почему он воспевает светлые стороны жизни, избегая теневых [1]
В детские и юношеские мои годы, меня считали лентяем и как на пример лентяя указывали на меня пальцем; но я не бездельничал, я был занят постоянно своей заботой — научиться писать. В моем кармане непременно торчали две книжки: одну я читал, в другую записывал. Я шел на прогулку, а мой мозг старательно подыскивал надлежащие слова к тому, что я видел; присаживаясь у дороги, я начинал читать или, взяв карандаш и записную книжку, делал пометки, стараясь передать черты местности, или записывал для памяти поразившие меня стихотворные строки. Так я жил, со словами. [1]
Воспоминания — это волшебные одежды, которые от употребления не изнашиваются. [3]
Все мы знаем, что такое парламент, и всем нам за это стыдно. [4]
Вы думаете, собаки не попадают в рай? Я уверяю: они будут там раньше каждого из нас. [2]
Гораздо лучше дать себя разорить легкомысленному племяннику, чем дать себя прокормить брюзгливому дядюшке. [3]
Давайте согласимся иметь разногласия. [4]
Детство моё — сложная смесь переживаний: жар, бред, бессонница, тягостные дни и томительно долгие ночи. Мне более знакома «Страна кровати», чем зелёного сада. [1] — вероятно, после 1885
Драма — это поэзия поведения, роман приключений — поэзия обстоятельств. [1]
Доброта и скромность — вот два качества, которые никогда не должны утомлять человека. [3]
Если ваши нравственные устои вгоняют вас в тоску, знайте: ваши нравственные устои никуда не годятся. [3]
Если бы люди вступали в брак лишь тогда, когда они влюбляются, большая часть людей умирали бы в безбрачии. [4]
Если вы хотите узнать изъяны какого-либо человека, идите к тем, кто его любит. Может быть, они вам не скажут, но они наверняка знают. [4]
Если называть вещи своими именами, то наиболее цельные, значительные и благородные роли в Театре Жизни исполняются актёрами-любителями и вызывают у зрителя лишь ленивую зевоту. [3]
Желание и любопытство — два глаза, магически преображающие мир. [3]
Женитьба — это привязанность, признанная полицией. [2]
За деньги мы вынуждены платить свободой. [3]
Законно молить Бога, чтобы он не дал нам впасть в искушение, но незаконно избегать тех искушений, которые нас посещают. [3]
Знать, что тебе нужно, вместо невнятного «аминь», которое ты произносишь для того, на кого тебе указывает мир, — это значит сохранять свою душу живой. [2]
Идя по жизни, мы вдруг обнаруживаем, что лёд у нас под ногами становится всё тоньше, и видим, как вокруг нас и за нами проваливаются под него наши сверстники. [3]
Книги могут быть неплохи по-своему, но, тем не менее, это весьма бескровная замена жизни. [2]
Когда ты женишься, ты уже ничего не можешь сделать для себя — даже самоубийства. [2]
Лев — царь зверей, но для домашнего животного он вряд ли годится. Точно так же и любовь — слишком сильное чувство, чтобы стать основой счастливого брака. [3]
Литература во всех её видах — не что иное, как тень доброй беседы. [3]
Лучше бы этот высокопоставленный старик занимался государственными делами Англии. [1] — 1885, когда ему стало известно, что тот читал «Остров сокровищ» глубоко за полночь с необычайным удовольствием. Стивенсон не любил Гладстона, т.к. видел в нём воплощение ненавистной ему буржуазной респектабельности. [1]
Лучшие вещи находятся рядом: дыхание в ноздрях, свет в глазах, цветы под ногами, заботы в руках, дорога перед тобой. Имея это, не нужно черпать пригоршней звезды. Просто делай то, что предлагает тебе жизнь. [2]
Между хорошим обедом и долгой жизнью только та разница, что за обедом сладкое подают в конце. [3]
Мир скучен для скучных людей. [3]
Молчание может быть самой чудовищной ложью. [4] (Самая жестокая ложь часто говорится молча. [3] )
Мы должны навсегда вычеркнуть два слова из нашего словаря: благодарность и благотворительность. [2]
На каждом отрезке нашей жизни оставить кого-то — значит быть победителем, забыть кого-то — значит быть счастливым. [2]
Не каждый человек такой большой трус, как он о себе думает, — и не такой хороший христианин. [2]
Нет обязанности, которой пренебрегали бы больше, чем обязанность быть счастливым. [4]
Памятники ставятся всему тому, что наименее памятно. [3]
Позволь любому человеку говорить достаточно долго — и у него появятся последователи. [2]
Политика — это, возможно, единственная профессия, для которой не нужно никакой подготовки. [2]
Почти каждый человек, если ему поверить на слово, придерживается совершенно не тех убеждений, какими руководствуется в жизни. [3]
Простые дела и простой хлеб — лучшее, что может быть. [2]
Самая мрачная эпоха — сегодняшний день. [4] (Самая тёмная эпоха — сегодняшняя. [3] )
Самые чужие — это те чужеземцы, что живут среди нас. [3] (Нет чужих стран. Есть только путешественник, который там чужак. [2] )
Святые — это грешники, которые не остановились на достигнутом. [2]
Сложность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что думаешь. [2]
Старые и молодые — мы все вышли в наш последний круиз. [4]
Суди о прожитом дне не по урожаю, который ты собрал, а по тем семенам, что ты посеял в этот день. [3]
Так много хорошего есть в нашей плохой стороне и так много плохого есть в нашей хорошей стороне, что обо всем остальном, что есть в нас, даже не следует говорить. [2]
То не потеряно, о чём не жалеют. [3]
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других. [3]
Человеческое тело — это дом с многими окнами. Мы все сидим перед ними, показываем себя и просим проходящих мимо зайти в дом и любить нас. [2]
Цитаты без источников [ править ]
Издатель — это тот, кто отделяет семена от плевел — и печатает плевелы.
Мы готовы признать, что совершали ошибки на всех предыдущих этапах своего жизненного пути лишь в том случае, если пришли к неожиданному и твёрдому убеждению, что уж сейчас-то мы совершенно правы.
Мы идём по жизни, как наступающая армия по опустошенной территории: возраст, которого мы достигли, мы оставляем у себя в тылу без всякого прикрытия.
Разлука молодит любовь, не дает ей состариться и захиреть.
Та непосредственность и лёгкость, что делает мужскую дружбу столь приятной, её же в дальнейшем и разрушает.
Успех произведения зависит не только от того, кто его написал, но и, в неменьшей степени, от врожденного чутья того, кто его прочитал.
Чтобы прожить вместе всю жизнь и при этом ухитриться друг другу до смерти не надоесть, необходим талант, и немалый.
О Стивенсоне [ править ]
У Стивенсона увлечение временем юности приходится на конец века, протекает в кризисные для Англии десятилетия и по одной этой причине обретает философский смысл. Автор «Острова сокровищ» ценит здоровую юность, смотрит на мир как бы её глазами, широко открытыми и ничем не замутнёнными. Не расслабленное и болезненное, а жизнелюбивое, яркое мироощущение здоровой юности передаёт он в своих книгах, помещая юного героя в среду отнюдь не тепличную, сталкивая его при посредстве увлекательного сюжета с чрезвычайными обстоятельствами, требующими напряжения всех сил, энергичных, самостоятельных решений и действий. [1] :с.6 — пересказ М. В. Урнова
Стивенсон — заманчивая модель для литературного портрета: отличная модель, модель моделей, только не в смысле нравственного или иного образца. [1] :с.10
Для романтического писателя не может быть худшей обстановки, чем романтическая, вот что стало ясно для меня. Живи Стивенсон на улице Гоуэр, он мог бы написать книгу вроде «Трёх мушкетёров», между тем на острове Самоа он писал письма о немцах в «Таймс». [1] — о «Примечаниях к истории»
Я вижу, какой страшной борьбы стоит вести естественную жизнь. Кто рубит дрова — для себя или для пользы других, — тот не должен уметь описывать это. Ведь естественная жизнь в действительности бессознательна. Если бы я и провёл остальную часть жизни в кафе, читая Бодлера, всё же она будет для меня более естественной, чем если б я стал чинить заборы или сажать какао в топком болоте. [1] :с.44 — о «Восьми годах в опасности на Самоа»