Медаль за перевал саланг за что дают
Опасной дорогой через перевал.
Александр Викторович Кудрявцев родился в селе Некрасовское Ярославской области. В 1982 году, окончив школу-восьмилетку, поступил в Костромской химико-механический техникум. Получил профессию электрика. С 1987 года – служба в армии. Учебка в Термезе, в экспериментальной мотострелковой роте, где готовили горных стрелков. В ноябре 1987 года попал в Афганистан: в Хайратон, а потом – на Саланг, в 692 отдельный дорожно-комендантский батальон, осуществлявший охрану туннеля и беспрепятственное движение техники через перевалы Гиндукуша. Командный пункт батальона базировался вблизи населённого пункта Шауль.
Александр Кудрявцев дважды в неделю проезжал по трассе: в его служебные обязанности входила доставка секретной документации (фельдъегерская почта) из командного пункта дорожно-комендантского батальона, размещавшегося на северном портале тоннеля Саланг, в другие роты этого батальона. Военную корреспонденцию помещали в опломбированный чемоданчик-сейф. Рядовой Кудрявцев не мог знать, что хранится в секретных пакетах, но важность своей миссии осознавал в полной мере: возможно, от сведений, хранившихся там, зависела жизнь многих людей. Чаще всего маршрут пролегал в сторону советской границы, по трассе от Шауля через Даши до Пули-Хумри. В обе стороны – километров триста пятьдесят. Два раза в неделю – в любую погоду, при любой обстановке. Задача – доставить документы адресату точно в срок, не допустить, чтобы секретные сведения достались врагу. Вместе с этими документами везли и письма солдат на родину, а на обратном пути – письма от родных. Как их ждали солдаты, как радовались при получении, знает каждый, кто воевал там, вдали от Родины!
Почти полтора года Александр Кудрявцев был в Афганистане. Ушёл рядовым – вернулся в звании старшины. По «дороге жизни» за полтора года он сделал несколько сотен рейдов. Не было случая, чтобы солдат не выполнил приказ. За время службы в Афганистане награждён медалями «За боевые заслуги», «За отличие в воинской службе II степени», а также ему вручили также почётную грамоту ЦК ВЛКСМ и часы от министра обороны СССР. Пули солдата миновали, но последствия войны проявились позже: у ветерана серьёзное заболевание сердца.
В феврале 1989 года он вернулся в Советский Союз.
Саланг
Сколько воспоминаний, песен, фильмов существует о той войне? Теперь уже поздно говорить была ли она нужна — она была. И на ней погибали наши мальчишки. Если бы в память о них по единственное афганской дороге стояли обелиски, сколько бы их было там?
Мой брат Скляров Александр Анатольевич, не просто не погиб – даже не получил ни одного ранения, хотя как раз работа военных автомобилистов была самой опасной –засады и бои были нормальным явлением.
Где пролегла дорога сквозь Саланг,
Среди камней, разбросанных повсюду,
Как обелиски, призраки солдат
Которых я до смерти не забуду.
Тех, кто горел в КАМАЗах и ЗИЛах,
Кто падал в распроклятую зелёнку,
На камни в неприветливых горах,
Горячей кровью окропив щебёнку.
Скелетами заржавленных машин
Усеяна единственная трасса.
Как верные хранители вершин,
Построились железные каркасы.
Нет обелисков павшим шурави
И красного пылающего флага,
Лишь чёрный дым моей души повис
На всём пути солдатского Саланга.
После ухода советских войск из Афганистана более сотни обелисков советским воинам было уничтожено. Уцелели лишь два. Один из них – рядовому Сергею Мальцину, что находится у северного въезда в тоннель, спасшему детей местных жителей из автобуса, обстрелянного моджахедами, Афганцы не просто не уничтожили, но чтут и охраняют его, как память о мужественном воине.
В публикации использованы стихи В. Высоцкого » МЫ ВРАЩАЕМ ЗЕМЛЮ»
С огромной признательностью и благодарностью приму замечания, уточнения и, особенно воспоминания о войне.
День вывода советских войск
Пропитан горечью и дымом,
Ведь настоящие мужчины
Идут с победою домой.
По воле трусов и лжецов
Случалось, отбирали часто
Победу русского солдата,
Святые подвиги отцов.
По окончании войны
Не получился День Победы.
И тех, кто встретился со смертью
Не помним и не знаем мы.
Несправедливо позабыты
У нас герои тех боёв.
День вывода советских войск
Быть должен гордостью пропитан!
Саланг
Взято у Серик Осанов.
Чтобы вам было понятно, насколько этот Саланг был опасен, привожу данные интернета:
по статусу боевых наград, вручаемых за Саланг: за каждое его прохождение водителя обязаны были наградить медалью «За Боевые Заслуги».
За три прохождения должна была идти медаль «За Отвагу».
За пять прохождений перевала Саланг, шел орден «Красная Звезда».
Такая разнарядка в годы его службы была в Штабе Армии.
Ж..а была на Саланге. Гибли там водилы по полной. Угадайте сколько боевых наград у моего друга? Всего одна медаль «За Боевые Заслуги». 26 прохождений Саланга. Где остальные его награды, господа штабники? Наверное, на Ваших кителях.
Молодым курком этот же мой друг полгода ходил в горы. Он служил в первом батальоне. От горы «А» до горы «Б». Под пулями. Каждая гора – это подвиг. Каждый день в Афгане – это был обычный рабочий подвиг. Пули летали везде. Даже пока стоишь в карауле, слышишь 2 – 3 свиста каждую смену. А на боевых в горах, жизнью рискуешь каждую секунду.
Космонавты за 2 – 3 месяца опасной работы на орбите, получают звёзды Героев. Курки и спецы за полтора – два года Афгана получали по 50-100 рублей.
Как правило, курками были обычные парни с обычных рабочих и крестьянских семей.
Среди служивших советских солдат и офицеров в Афганистане: 61% – дети рабочих, 31% – дети колхозников, 5% – из семей служащих, более 20 % выросли в неполных семьях.
Родина у них в неоплатном долгу.
Родина в огромном долгу перед теми, кто защищал её и выполнял её, Родины, приказы.
Курки искренне верили, что прикрывают своими телами Страну. Хотя каждый солдат мог прийти в штаб полка или дивизии и попроситься в Союз. Никаких репрессий со стороны закона не было, его реально отправили бы домой, дослуживать в СССР.
Мы искренне бились рядом с трупами убитых и телами раненых сослуживцев, зная, что мы их не бросим.
Курки искренне считали, что если они уйдут из Афгана, и не будут воевать, наша Родина подвергнется нападению со стороны американцев, и что банды моджахедов будут убивать мирных жителей на южных рубежах нашей Родины.
Это были наши заблуждения, но мы верили и отдавали себя войне, и выли по вечерам возле курилки, слегка обдолбившись афганского чарса.
«Солдатская» дорога в Афганистане хранит память о советских воинах
Человеческая память недолговечна, а неумолимое время стирает с земли следы той далекой войны «за речкой», в которой СССР потерял более 15 тысяч своих солдат. Войны, в которой десятки тысяч вчерашних мальчишек, вставших в армейский строй после школьной скамьи, стали калеками.
Трасса из Хайратона в Кабул, идущая через горы Гиндукуша, является главной северной транспортной артерией страны. В 1980-е годы из СССР в Афганистан по ней доставляли топливо, военные и гражданские грузы.
По афганскую сторону «моста дружбы»
«Священная гробница», или северная столица Афганистана
Говорят, что если в стаю белых голубей замешается их сизый собрат, то и он через месяц побелеет от святости этого места.
Асфальт в городе мягкий от жары. Сейчас тут похолодало, а еще вчера в тени было плюс 50. Однако посетителей в мечети много. Люди едут сюда со всех уголков страны, чтобы полюбоваться этим «чудом».
На самом деле Али был убит близ города Багдада в 661 году, где, видимо, и был похоронен. Однако местные жители рассказывают легенду о белой верблюдице, которая, неся на себе тело Али, умерла от истощения именно в Мазари-Шарифе, где и была возведена священная гробница.
В чудо-мечети
Мечеть была в свое время разрушена Чингисханом, и «последняя версия» здания датируется 1481 годом.
Подавляющее большинство афганцев теперь жалеет, что те далекие 80-е годы прошлого столетия ушли и их уже не вернуть. За время, прошедшее с той поры, война в Афганистане не кончалась, народ познал голод и холод, нищету и безысходность. Поэтому с «шурави» (советскими) говорят уважительно и все время вспоминают прошлые дни.
Горы, оазисы и битая техника
Осмотрев мечеть, сразу трогаемся в дорогу. До Кабула на бронированном внедорожнике ехать через перевал Саланг никак не менее восьми часов.
Чтобы добраться до афганской столицы из Мазари-Шарифа, нужно проделать долгий путь, пролегающий через провинции Балх, Саманган, Баглан, Парван и Кабул. Не все провинции одинаково безопасны, хотя на севере страны относительно спокойно. Специалисты рекомендуют отправляться в путь пораньше, чтобы успеть попасть в афганскую столицу засветло. Двигаться вечером по провинции Парван и вдоль кишлаков в Чарикарской «зеленке» (зона зеленых насаждений) все-таки не всегда безопасно.
Именно тут, где стоят «скелеты» некогда грозных машин, четверть века назад разыгрывались трагедии и погибали советские солдаты.
Практичные афганцы не уничтожают эту технику, а используют сегодня для своих нужд. Так, на перевале Саланг мы увидели необычное сооружение: положенные по обе стороны от горной речки останки бронетранспортеров образовывали своеобразные опоры, на которые местные жители положили настил и построили мост. На другом участке дороги они «укрепили» ограждение дороги от осыпей остовами сгоревших в бою БТР и БРДМ.
«Саланг, бача, вот мы и встретились с тобой»
Снимать Саланг на фотоаппарат лучше летом. Зимой тут непролазные снежные заносы, а пропасти и отлоги гор засыпаны многометровыми сугробами.
Зимой дорога по Салангу превращается в каток и грузовики через перевал гоняют только отчаянные люди, не боящиеся улететь в пропасть.
Затяжной подъем до главного тоннеля составляет примерно 60 километров. Грузовики движутся со скоростью четыре-пять километров в час как вверх по серпантину, так и вниз. Перепады высот очень велики. Никакие тормоза не удержат груженый «КамАЗ», если он вдруг покатится вниз. А если мотор «не вытянет» на подъеме, то фура покатится вниз и будет мять и сбрасывать в пропасть идущие за ней грузовики.
Советские колонны обеспечения и боевое сопровождение шли в 1980-х по Салангу летом и зимой. Они попадали во вражеские засады, машины горели и падали в пропасть, советские солдаты погибали или становились калеками.
Большинство галерей (тоннелей) сделаны на Саланге для защиты от камнепадов, селей, которые бывают здесь довольно часто. Многие из них имеют отдушины для поступления воздуха.
Первый случай массовой гибели советских солдат в этом тоннеле произошел еще в 1980 году при вводе советских войск. В середине узкого темного тоннеля произошла авария и колонна встала. Из-за отсутствия боевого опыта приказ о том, чтобы водители заглушили двигатели боевых машин, пришел очень поздно. Угарный газ наполнил тоннель и произошла трагедия. Через несколько лет она повторилась.
Раньше рядом с въездом в тоннель стоял памятник погибшим, но сегодня мы его не обнаружили.
Бронированный «лэндкрузер», натужно ревя мотором, продирался сквозь этот тоннель. Окна машины были наглухо закрыты и кондиционер гонял по салону только «внутренний» воздух. И все равно где-то посередине узкого каменного коридора в машине запахло угарным выхлопом.
То ли от воспоминаний о происходивших здесь трагедиях, то ли действительно от легкого отравления газами, но головы у всех пассажиров наполнились тяжестью, а в душе возникло странное тревожное чувство.
На выезде из «каменной могилы» мы встали на бывшей советской заставе, по которой протекал светлый ручей. Каждый думал о своем. Мне казалось, что если закрыть глаза, а потом их резко открыть, то я вдруг снова увижу родных моему сердцу «шурави» в выцветших зеленых «эксперименталках» и панамах с красными звездами.
Но ничего не произошло. Человеческая память и сиюминутная реальность мало соотносимы. Скоро солдаты этой войны уйдут с этой земли, и обо всем будут помнить только горы и вечно голубое афганское небо.
Спуск под уклон на Саланге столь же не легок, как и подъем. Если четыре тонны «мускулистого» железа, двигавшегося со скоростью 30 километров в час, то и дело бросало в крен на поворотах, то остается лишь поражаться мастерству советских военных водителей, проводивших зимой по Салангу колонны многотонных машин. Вечная им слава и память.
«Афганистан болит в моей душе. «
После Саланга дорога вилась вдоль раздолбанных еще четверть века назад городков и кишлаков.
На выезде из Джабаль ус-Сираджа в местечке Пошта-Сорха глазам представилась сколь удивительная, столь и безрадостная картина: к месту расположения когда-то стоявшего тут советского гарнизона афганцы стащили сожженную боевую технику со всей округи.
Если бы рядом можно было поставить памятники всем погибшим и сгоревшим в этих некогда грозных машинах, то это, пожалуй, был бы самый грандиозный мемориал беспощадной и непонятной афганской войне.
Чарикарскую «зеленку» пролетали на большой скорости, оставив слева Баграм. Где-то в этих зеленых зарослях, сквозь которые проглядывали разбитые глиняные заборы-дувалы, в 1981 году погиб мой товарищ, переводчик Игорь Адамов. Он был студентом третьего курса Института стран Азии и Африки при МГУ. Его уже мертвое тело тогда растерзали душманы. Сколько солдат, студентов, офицеров, вольнонаемных погибло в этих проклятых зарослях, которые навсегда останутся в нашей памяти как «зеленка».
На подъездах к Кабулу включили советскую песню ветеранов афганской войны, под которую дружно молчали, так как все, находившиеся в машине, в свое время прошли через эту войну. Ее слова звучали памятью тем далеким и незабываемым годам.
Афганистан болит в моей душе,
И все, кого я встретил и не встретил,
Пусть долго будут жить на этом свете,
Здравствуйте мои дорогие читатели и подписчики!
Сегодня я расскажу Вам о первых днях и о первой командировке легенды 56-ой гвардейской отдельной штурмовой бригады, командире 4-го батальона Леониде Васильевиче Хабарове.
25 Декабря 1979 года Афганистан
С чего всё начиналось?
Без боя и потерь личного состава, батальон взял стратегические высоты и обеспечил безопасный проход основных сил 40-й Армии через перевал.
Напомню, что туннель Саланг был построен в конце 50-ых, начале 60-ых годов советскими метростроевцами. О туннеле Саланг, вы можете прочитать в моей публикации на канале Яндекс.Дзен
Очень хорошо вспоминает об этом времени Виктор Верстаков в своей повести «от «Правды» до «Свободы»» (я рекомендую Вам прочитать его повесть).
Это обращение было зачитано по Кабульскому радио 28 декабря днём, а вечером пришло в редакцию газеты и должно было быть напечатано в следующем номере.
Поползли слухи внутри издательства и по всем ведомствам. Все искали ответы на вопросы, а ответов не было. Военные «закрылись» и не информировали ни о чём. Звонки и попытки получить информацию из Министерства обороны не давали результатов. Операция «Шторм» была засекречена на столько, что знали о неё только на самом верху.
Ползли слухи, что первый десант на Кабул практически целиком погиб еще в воздухе.
Хочу от себя обратить внимание. Это были слухи описаны в книге Виктора Верстакова и эти слухи имели место.
Характерно, что Виктор Верстаков в своей книге вспоминает, как ему звонили общие знакомые и спрашивали про судьбу Леонида Хабарова. Они просили проверить информацию, что якобы Леонид погиб в первый день ввода войск. Но это всё осталось слухами подтверждения получить его смерти или жизни в первые дни ввода советских войск было невозможно. Информации не было и были слухи, страхи и полная неразбериха.
Командир 4 батальона 56 гв. одшбр Леонид Васильевич Хабаров
Захватив ключевые и господствующие высоты Саланга, 4 батальон под командованием Хабарова остается в охранение и обеспечивает безопасность туннеля Саланг.
Леонид Хабаров становится первым комендантом Саланга. Участок длинной в 100 километров был полностью под контролем батальона Хабарова.
Зимний Саланг, очень суров, температура опускается до минус 40 градусов с сильным северным ветром. Но даже в таких условиях батальон под командованием Хабарова превосходно справился с поставленной задачей и обеспечил безопасный проход колонн с продовольствием, боеприпасами и топливом через Саланг.
В марте 1980 года командир 56 бригады полковник Плохих написал в Москву представление о присвоении комбату Хабарову звания Герой Советского Союза, но руководство в Москве отклонило представление сославшись на то, что СССР не ведет никаких военных действий и не участвует в войне.
В это же время, в Афгане, Хабаров и его подчинённые, и сослуживцы узнают, что за голову капитана моджахеды объявили вознаграждение в размере 500 тысяч афганей.
В конце марта поступил приказ к подготовке батальона к операции в Панджшере.
Располагался батальон в районе Джабаль-ус-Сираджем и Чарикаром. С одной стороны открывался проход на юг Саланга, а с другой стороны на восток Панджшерского ущелья.
Согласно плану операции, батальон Хабарова должен был войти в Панджшер, пройти вдоль долины до последнего кишлака Панджшера и вернуться назад.
Про операцию в Панджшерском ущелье можно писать не одну статью, о героических действиях солдат и об успехе спланированной операции. Я отдельно обязательно напишу об этом.
Сейчас я бы хотел остановиться на героических действиях комбата 4 батальона Леонида Хабарова:
Лечение потом продолжили в Москве и забегая вперёд я скажу, что Хабаров вернулся в Афган и это уже была вторая его командировка в звании подполковника и со второй группой инвалидности.
Хочется пожелать Леониду Васильевичу Хабарову крепкого здоровья и долгих лет жизни!
Оригинал статьи опубликован на моём канале в Яндекс.Дзен 1/25 Секунды
А во времена современной, сытой России Хабарова посадили по какому-то надуманному предлогу, «по обвинению в организации «вооружённого мятежа и вовлечении других лиц в террористическую деятельность»».
Он на военной кафедре в УГТУ-УПИ преподавал. Могучий дядька. Офицер с большой буквы. Огромным уважением у нас, студентов-оболтусов, пользовался.
Последний день в Афганистане
Внимание! Статья рассказывает о событиях далекого 1992 года и не имеет никакого отношения к произошедшему в августе 2021-го.
Советская армия покинула Афганистан в 1989 году. После ухода шурави (советских солдат) моджахеды перешли в наступление, намереваясь взять власть в свои руки. Афганистан погрузился в пучину борьбы за власть. Прошло несколько лет, и вооружённым силам теперь уже Российской Федерации пришлось вернуться в неспокойную страну, чтобы вывезти сотрудников посольства из охваченного боями Кабула.
После вывода Советской армии из Афганистана в 1989 году светская власть в этой стране вступила в чёрную полосу. Лидеры моджахедов считали, что для обрушения правительства достаточно одного серьёзного удара, и тянуть с его нанесением они не собирались. Через месяц после вывода Ограниченного контингента душманы ударили по Джелалабаду, пятому по величине городу в стране.
Моджахеды на построении, 1990 год.
Мятежники продолжали сражаться с правительственными силами и медленно, но верно брали под свой контроль новые территории, превращая карту Афганистана в полотно из пёстрых лоскутов.
Отдельно стоит остановиться на одном из главных участников гражданской войны — лояльных Кабулу силах. Ни для кого ни секрет, что военнослужащие Ограниченного контингента в 1980-е годы очень редко могли сказать что-то хорошее о своих товарищах из местной армии: те не славились дисциплиной, имели низкую боевую подготовку и при первой же возможности дезертировали из вооружённых сил. После того, как генерал Громов доложил, что в Афганистане не осталось советских солдат, ситуация в армии ДРА только ухудшилась. Активно воевало только несколько подразделений, которые регулярно перебрасывались с одной проблемной точки в другую. Состояние афганской армии ярко описывает рассказ главного военного советника М.А. Гареева о формировании новой танковой бригады:
«Из 370 чел. танковых экипажей, которые обучались в Термезе, в составе танковой бригады в Кабул прибыли только 127 чел., остальные дезертировали. На каждом привале и ночлеге по несколько человек убегали. Главная причина происшедшего состояла в плохом отборе и изучении людей. Для обучения в Термезе набрали молодёжь в основном из северных районов страны, которые уезжать из родных мест и воевать где-то под Кабулом или Джелалабадом не хотели. Часть людей, видимо, «подсунул» Ахмадшах с тем, чтобы подготовить для себя танкистов. Вторая причина — плохо были подготовлены служба и контроль за людьми на марше».
В войне с моджахедами полагаться на таких бойцов было самоубийственно, поэтому в рядах правительственных сил начались изменения. Гораздо шире стали использоваться отряды племенного ополчения, а для обороны столицы министерство госбезопасности создало национальную гвардию, части которой имели хорошую материальную мотивацию. Моджахеды же всё чаще действовали как регулярные силы. Это позволило афганской армии сдерживать душманов при помощи артиллерийских обстрелов, авианалётов и массовых ударов тактическими ракетами. В условиях катастрофического недостатка боеспособной пехоты такие удары имели большой эффект и позволяли срывать планы противника.
Однако судьба страны решалась не в горах Панджшера или окрестностях Хоста, а в кабинетах чиновников в Москве. Советский Союз доживал последние дни, и руководству государства, озадаченному проблемами в экономике, многочисленными войнами на собственных окраинах и политической борьбой, было не до помощи союзнику. Махмут Гареев, внесший серьёзный вклад в боеспособность правительственных сил после ухода советского контингента, в своих воспоминаниях приписывал Андрею Козыреву, главе МИД РСФСР, такие слова:
«В Афганистане всё готово к урегулированию — мешает этому только советская поддержка «экстремистов» во главе с Наджибуллой».
В ноябре 1991 года министр иностранных дел Борис Панкин объявил о прекращении с 1 января следующего года поставок топлива и боеприпасов в воюющую страну. Афганской армии, важным подспорьем которой в борьбе с боевиками являлась авиация и тактические ракетные комплексы «Эльбрус», был подписан приговор. Без стабильного снабжения правительственные войска не могли долго сдерживать натиск радикальных группировок.
В марте 1992 года Абдул-Рашид Дустум — генерал, сражавшийся на стороне социалистического правительства с момента его появления в 1978 году — отрёкся от Наджибуллы. Он командовал самым боеспособным подразделением правительственных войск — 53-й дивизией, которая представляла собой ополчение, собранное из проживающих на севере страны узбеков. Без поддержки этой силы Наджибулла, державшийся у власти три года и один месяц без помощи советских войск, уже ничего из себя не представлял и ушёл в отставку. Генерал же быстро стал ключевой фигурой в Афганистане и создал на севере страны фактически независимое государство, прозванное Дустумистаном.
Генерал Абдул-Рашид Дустум.
Подготовка к эвакуации
После падения режима Наджибуллы российское посольство продолжало исправно функционировать, однако смысла в его работе с каждым днём становилось всё меньше. Моджахеды регулярно обстреливали Кабул из всего имевшегося у них вооружения. Столица стремительно превращалась в руины. Почти две недели августа сотрудники российского представительства из-за непрекращающегося огня жили в бомбоубежище. Два человека погибли под обстрелами. Было бы очень глупо спокойно ждать момента, когда радикалы начнут штурм некогда цветущего города и ворвутся на территорию посольства, поэтому в Москве начали готовить операцию по эвакуации российских граждан из погрузившейся в кровавую бойню страны.
Задачу по вывозу 160 граждан Российской Федерации министерство обороны решило выполнять силами 110-го полка военно-транспортной авиации. ВВС выделили три Ил-76. Звено транспортников лично возглавил командир соединения Евгений Зеленов — опытный офицер, за плечами которого были полёты в Афганистан и ликвидация Чернобыльской аварии. В самый последний момент к выполнению опасной миссии решили привлечь воздушно-десантные войска. За несколько часов до вылета в 106-й дивизии ВДВ сформировали три группы из бойцов разведывательной роты и военнослужащих 7-й роты 51-го полка, уровень подготовки которой считался одним из самых высоких. В Кабул предстояло отправиться 33 десантникам.
Транспортный самолёт Ил-76
27 августа самолёты с бойцами на борту взлетели с аэродрома Кречевицы под Новгородом и перебрались в Узбекистан, где их ждала дозаправка. Прибывшие из России машины в теперь уже независимой республике встретили тепло: Евгений Зеленов и Олег Струков, командир истребительного полка узбекских ВВС, на аэродром которого сели Илы, хорошо знали с друг друга ещё со времён учёбы в Военно-воздушной академии имени Ю.А. Гагарина.
План операции был до банального прост. Авиация должна прибыть в аэропорт Кабула, где к этому моменту её уже будут ждать сотрудники дипмиссии и представители других стран, изъявившие желание покинуть Афганистан. Эвакуируемых под прикрытием бойцов 51-го полка быстро посадят на борт, после чего самолёты отправятся домой. На бумаге всё выглядело легко и просто. К тому же дипломаты смогли поговорить с Гульбеддином Хекматияром — полевым командиром и одной из ключевых фигур в грызне за власть после свержения Наджибуллы. Советнический аппарат в Кабуле давал весьма лаконичную и красноречивую характеристику этому человеку:
«Вообще Хекматьяра отличали исключительная целеустремлённость, упорство и фанатизм в борьбе, изощрённая хитрость, коварство и жестокость как по отношению к противникам, так и к своим подчинённым. В его вооружённых формированиях многое держалось на страхе и примитивной политической демагогии (…) Хекматьяр выделялся среди других лидеров оппозиции наибольшей непримиримостью и ненавистью к Советскому Союзу и Кабульскому режиму, основанному на идеях Апрельской революции».
Именно его отряды весь август расстреливали столицу, используя танки и реактивные снаряды. Тем не менее лидера боевиков удалось убедить не мешать эвакуации и на время прекратить обстрелы.
Возвращение в Афганистан
Ранним утром 28 августа многотонные машины с интервалом в 10 минут поднялись в небо и взяли курс на Афганистан. Неприятности начались почти сразу. После того, как самолёты пересекли границу, радар с аэродрома Струкова показал, что на хвост российским транспортникам сел неизвестный объект, о чём комполка предупредил своих коллег. Неизвестным объектом оказался стремительно приближавшийся к Ил-76 истребитель МиГ-21, поднятый в небо по приказу генерала Дустума. При встрече с перехватчиком транспортные самолёты представляли собой беззащитные мишени, не имевшие даже малейшей возможности дать отпор. Командир истребительного полка отправил на помощь российским пилотам несколько МиГ-29, но узбекское начальство запретило самолётам пересекать границу. К счастью, опасная ситуация разрешилась без участия боевых машин: афганский истребитель получил приказ вернуться на аэродром, а транспортники продолжили полёт. Причина появления перехватчика в небе остаётся неизвестной по сей день.
На территории посольства в это время заканчивались последние приготовления к исходу. Когда документы были уничтожены, а всё имущество погружено в три КамАЗа, сотрудники дипломатической миссии покинули представительство. Колонна медленно шла по улицам Кабула с выключенными фарами. Её охраняли местные бойцы, но только на той территории, которую они контролировали, поэтому лица, сопровождавшие конвой, регулярно менялись после прохождения того или иного района города.
Сотрудники посольства в ожидании самолётов.
В это время второй самолёт уже шёл на взлёт и вот-вот должен был подняться в воздух, но командир борта подполковник Анатолий Копыркин решил вернуться за ранеными сослуживцами и сотрудниками МИД. Его самолёт развернулся и с открытой дверью направился по усыпанному осколками лётному полю к терминалу, где укрывались все, кто должен был покинуть Афганистан на третьем Иле. Машина Копыркина взяла на борт несколько десятков сотрудников посольства, раненых лётчиков, и транспортник вновь пошел на взлёт. Резина на шасси была разорвана в клочья осколками, перегруженный самолёт катился по взлётной полосе и никак не мог оторваться от земли. Один из свидетелей этих событий вспоминал:
«Взлетал он очень тяжело. Было видно, как, чуть оторвавшись от земли и не набравши высоту, он проседал в яму, но опять заревев движками, пошёл вверх и опять вниз и опять пошёл вверх. Потихоньку, потихоньку он всё же набирал высоту. Потом поворот, так низко от земли, и опять я думал, что он упадёт. Но нет, он пошёл, набравши нужные обороты».
Подняться в воздух транспортнику удалось только у самого конца полосы. Самолёт взял курс на узбекский аэродром Кокойды — тот самый, где несколько часов назад три Ил-76 пополняли свои топливные баки. Экипаж не имел ни малейшего понятия о состоянии шасси. Конечно, лётчики понимали, что оно было ужасным, но насколько? Сможет ли перегруженный самолёт приземлиться на них? Чтобы получить ответ на эти вопросы, экипаж Копыркина выпустил шасси и сделал круг над аэродромом. С земли им сообщили, что колёса действительно повреждены, но всё-таки стоит попытаться посадить машину на шасси, а не на брюхо. Транспортный самолёт сумел благополучно сесть на бетонную полосу.
Тем временем в кабульском аэропорту всё ещё оставались сотрудники посольства и десантники, один из которых был серьёзно ранен. Пока они укрывались в подвале воздушной гавани, дипломаты ломали голову над тем, как вызволить россиян из капкана. Помощь пришла, откуда не ждали: генерал Дустум после переговоров согласился принять участие в эвакуации и отправил в Кабул несколько самолётов Ан-32 — машин, представлявших собой модифицированную версию Ан-26 для работы в высокогорье.
В столичном аэропорту наученные горьким опытом россияне быстро заняли места в транспортниках, после чего лётчики генерала покинули опасное место и взяли курс на Мазари-Шариф — столицу так называемого Дустумистана. Однако за один раз вывезти всех из Кабула не получилось, и афганским пилотам пришлось сделать ещё по одному вылету.
Посадка сотрудников посольства в Ан-32 генерала Дустума.
Моджахеды не унимались и стреляли по уходящим вдаль самолётам, не жалея боеприпасов. К счастью, трассеры проходили вдалеке от машин, и те благополучно добрались до места назначения.
В вотчине влиятельного генерала дипломатов ждала короткая встреча с одним из главных участников гражданской войны. Через несколько часов сотрудники посольства и десантники наконец-то покинули Афганистан и без происшествий добрались до узбекского Термеза, откуда спокойно улетели в Москву. Операция по эвакуации российского посольства и иностранных граждан успешно завершилась.
На аэродроме Чкаловский вернувшихся из Кабула дипломатов встретили министр иностранных дел и журналисты, вооружённые десятками объективов фотокамер. На страницах газет появились скупые строки о вывозе сотрудников посольства.
Американский посол на броне российского БТР. По воспоминаниям участников операции, дипломат в меховой шапке выглядел очень комично, ведь температура на улице тогда была в районе +20°С.
Что же касается героев нашей истории, то в начале 1993 года Евгений Зеленов, командир звена транспортных самолётов, Анатолий Копыркин, командир второго Ила, и Сергей Арефьев, десантник, вытащивший из охваченного пламенем самолёта нескольких раненых, стали одними из первых, кто получил звание Героя России. Генерал Абдул-Рашид Дустум продолжил сражаться и успел повоевать почти со всеми сторонами конфликта в Афганистане. После 2001 года он нашёл себе место в новом правительстве и по сей день оказывает большое влияние на жизнь в республике. В 2020 году Дустуму было присвоено звание маршала.