О чем первый сонет шекспира

анализ переводов 1, 6 го сонетов Шекспира

Я считаю, что художественный перевод – творческая, исследовательская работа, сродни научной, в которой главное истина, а не хвалы авторитетам. В жизни для меня кумирами были Власов и Брумель, поэтому я не боюсь поднимать планку выше рекорда, знаю, что совершенству нет предела, любой чемпион со временем становится экс. На этом держится прогресс. Кроме того, я уже почти пять лет живу мыслями и чувствами Шекспира, как говорится, вошёл в роль. Чтобы не отнимать ваше время, проведу краткий анализ переводов первого и шестого сонетов:
From fairest creatures we desire increase,
That thereby beauty’s rose might never die,
But as the riper should by time decease,
His tender heir might bear his memory:
But thou, contracted to thine own bright eyes,
Feed’st thy light’s flame with self-substantial fuel,
Making a famine where abundance lies,
Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
Thou that art now the world’s fresh ornament
And only herald to the gaudy spring,
Within thine own bud buriest thy content,
And, tender churl, mak’st waste in niggarding:
Pity the world, or else this glutton be,
To eat the world’s due, by the grave and thee.

Но, обручённый взглядом сам с собой,
Ты пламя юной прелестью питаешь,
Обильно награждённый красотой
Себя, как враг, безбрачием караешь.

Жалея мир, не забирай с собой
В могилу миру облик дорогой.
Это фундаментальный сонет. Его мысль поэт с поразительной изобретательностью варьирует в первых семнадцати сонетах, уговаривая друга оставить после себя потомство. Из сонета в сонет говорит об увядании красоты. Как Маршак мог написать:
«Чтоб красота жила, не увядая» ума не приложу. Этим он вырвал первый сонет из контекста следующих за ним сонетов, спасающих увядающую красоту от смерти. У Шекспира, увянув, она продолжала жить в наследниках и стихах. Такие тонкости и делают настоящий перевод столь трудным делом.
Лихачёв заменил пятистопный ямб шестистопным, ему удалось почти правильно перевести первое двустишие:
От избранных существ потомство мы желаем,
Чтоб роза красоты цвела из рода в род,
Избранные не синоним прекраснейшим, это скорее лучшие, поэтому связь с розой красоты просматривается плохо. Но дальше, ещё хуже:
Чтоб старому, когда к земле он пригнетаем,
На смену возникал такой же юный всход.
Смущает: такой же всход, т.е. пригнетаемый, горбатый? Напиши он: На смену приходил прекрасный, юный всход – вопросов бы не было. Правильно говорят: со стороны видней. Вы в моих переводах, может быть, увидите то, чего не вижу я. То, что перевод дело не простое, надеюсь, убедил.

Then let not winter’s ragged hand deface
In thee thy summer ere thou be distilled:
Make sweet some vial; treasure thou some place
With beauty’s treasure ere it be self-killed:
That use is not forbidden usury
Which happies those that pay the willing loan;
That’s for thyself to breed another thee,
Or ten times happier be it ten for one;
Ten times thyself were happier than thou art,
If ten of thine ten times refigured thee:
Then what could death do if thou shouldst depart,
Leaving thee living in posterity?
Be not self-willed, for thou art much too fair
To be death’s conquest and make worms thine heir.

Смири свой нрав, твой облик слишком мил,
Чтоб ты его в земле червям скормил.

Смотри же, чтобы жесткая рука
Седой зимы в саду не побывала, в чьём саду?
Пока не соберешь цветов, пока
Весну не перельешь в хрусталь фиала. Какой фиал? Как перелить?

Как человек, что драгоценный вклад
С лихвой обильной получил обратно,
Себя себе вернуть ты будешь рад как это себя – себе да ещё с прибылью?
С законной прибылью десятикратной.

Ты будешь жить на свете десять раз, не ты, а твой облик, красота!
Десятикратно в детях повторенный,
И вправе будешь в свой последний час
Торжествовать над смертью покоренной. Умирая торжествовать?

Ты слишком щедро одарен судьбой,
Чтоб совершенство умерло с тобой.
У Шекспира речь не о совершенстве, а о красивой внешности. Маршак изменил интонацию. Шекспир не утверждает, а просит: Не будь своенравным.
Первое четверостишие у Маршака его выдумка. Жестокая рука в саду – повод для пародии. Вторая строфа переведена не лучше. Замок неудачен.
Я не хочу в юбилейный год бросить тень на Маршака. Он прекрасный поэт, великолепный переводчик, но, как все мы, от ошибок не застрахован. Безгрешен только Бог.
Наверное, и в моём переводе есть казусы, просто я их не вижу. Я буду благодарен критикам, если они укажут мне на них. Непредвзятый научный спор – двигатель прогресса. Думаю, вы согласитесь, что мой перевод – шаг вперёд по сравнению с предыдущими.

Источник

о первом сонете Шекспира

Я считаю, что художественный перевод – творческая, исследовательская работа, сродни научной, в которой главное истина, а не хвалы авторитетам. В жизни для меня кумирами были Власов и Брумель, поэтому я не боюсь поднимать планку выше рекорда, знаю, что совершенству нет предела, любой чемпион со временем становится экс. На этом держится прогресс. Но это я понял только на склоне лет. В юности Маршак, Шолохов, Чуковский, редактора журналов были для меня небожителями, непререкаемыми авторитетами. Когда занялся переводами сонетов Шекспира понял, что это обыкновенные люди, способные ошибаться. Просто эти ошибки мы не видели, ослеплённые их авторитетом и славой. Для примера проведу краткий анализ перевода первого сонета Маршаком:
From fairest creatures we desire increase,
That thereby beauty’s rose might never die,
But as the riper should by time decease,
His tender heir might bear his memory:
But thou, contracted to thine own bright eyes,
Feed’st thy light’s flame with self-substantial fuel,
Making a famine where abundance lies,
Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
Thou that art now the world’s fresh ornament
And only herald to the gaudy spring,
Within thine own bud buriest thy content,
And, tender churl, mak’st waste in niggarding:
Pity the world, or else this glutton be,
To eat the world’s due, by the grave and thee.

От прекраснейших созданий мы желаем потомства,
чтобы таким образом роза красоты никогда не умирала,
но, когда более зрелая роза* со временем скончается,
ее нежный наследник нес память о ней.
Но ты, обрученный с собственными ясными глазами,
питаешь свое яркое пламя топливом своей сущности,
создавая голод там, где находится изобилие,
сам себе враг, слишком жестокий к своей милой персоне.
Ты, являющийся теперь свежим украшением мира
и единственным глашатаем красочной весны,
в собственном бутоне хоронишь свое содержание
и, нежный скряга, расточаешь себя в скупости.
Пожалей мир, а не то стань обжорой,
съев причитающееся миру на пару с могилой.
Маршак

Мы урожая ждем от лучших лоз,
Чтоб красота жила, не увядая.
Пусть вянут лепестки созревших роз,
Хранит их память роза молодая.

Жалея мир, земле не предавай
Грядущих лет прекрасный урожай!

Глазами, обручённый сам с собой,
Ты пламя юной прелестью питаешь,
Обильно награждённый красотой,
Как злейшего врага, себя караешь.

Источник

Сонет 1 У. Шекспира: анализ белорусского и русского вариантов переводов Первый сонет, открывающий весь цикл сонетного ряда У. Шекспира, имеет особое значение. О

Главная > Документ

Сонет 1 У. Шекспира: анализ белорусского и русского вариантов переводов

Первый сонет, открывающий весь цикл сонетного ряда У. Шекспира, имеет особое значение. Он заглядывает и в будущее и возвращает нас в прошлое. Он задает тон для следующей подгруппы сонетов 1–26 (по наблюдениям А. Аникста, объединенных в тематическую группу «Воспевание друга» [1, с. 25–29]). Кроме того, многие из основных идей последующих сонетов берут истоки в первом: красоту юноши, его уязвимость перед лицом жестоких процессов времени, отношение к миру, к самому себе (возможно, также к восхищающимся им), к красоте природы, что не так интересно по сравнению с его красотой, глупости скупости, необходимости видеть мир в более широком смысле, чем через собственное ограниченное восприятие.

Непреходящую значимость произведения и его онтологическую связь с проблемами современного мира подчеркивает непрекращающаяся дискуссия в Интернете. Так, один из авторов форума, посвященного творчеству У. Шекспира, предлагает прозаический вариант первого сонета: «Справедливая молодежь, не будь грубой, не будь эгоистичной, а иди вперед и заполни мир своими образами и наследниками, которые тебя заменят. Из-за своей красоты вы обязаны миру воздаянием, которое вы поглощаете, как если бы вы были врагами сами себе. Пожалейте мир, и не позволяйте себе стать саморазрушительными объектами, которые съедают сами свое собственное потомство» [2].

Чтобы справедливо оценить варианты переводов сонета 1 У. Шекспира, выполненные В. Дубовком и С. Маршаком, необходимо всесторонне рассмотреть лексическую наполняемость данного сонета. Для этого выделим основные синтагмы произведения.

F airest creatures – все живые существа, обладающие красотой; increase – деторождение, потомство. Здесь также подразумевается рост урожая, согласно которому из одного семени вырастает множество. Существует общее предположение, что лучшие запасы всегда должны быть использованы для селекции, в противном случае наблюдается общее снижение и неудачи в производительности. Самые справедливые (настоящие) существа поэтому представляются самым справедливым (настоящим) «скотом», лучшими заводами, самыми прекрасными птицами, продуктами и так далее. Главная задача достичь улучшения по сравнению с предыдущим поколением. В основном это метафора, связанная с сельским хозяйством или фермерством. В последние годы жизни Шекспир, о чем свидетельствуют факты биографии [1, c. 87–92], в своих произведениях часто освещал тему природы. В «Зимней сказке» ( Winter ’ s Tale ) есть знаменитый фрагмент, который, необходимо здесь процитировать, в нем Polixenes объясняет Perdita науку размножения цветов [3, с. 79–103].

POLIXENES Wherefore, gentle maiden, // Do you neglect them?

PERDITA For I have heard it said // There is an art which in their piedness shares // With great creating nature.

Thereby – таким образом, тем, что означает; beauty ’ s rose – роза была символом всех красивых вещей. По своим свойствам она является и символом бессмертия.

Riper – старший, более зрелый (человек, растение, предмет) более готов к сбору урожая; by time decease – умереть с течением времени.

4. His tender heir might bear his memory :

Tender – молодой, нежный, мягкий; часто используется для описания молодых животных; bear his memory – как отпечаток; также имеет оттенок «воспитания ребенка», подразумевая, что наследник несет с собой память родителей через поколения.

Contracted – находиться в контрактном долге, быть обязанным в юридическом смысле. Оно также передает чувство сжатого, урезанного, ограниченного.

. и наше целое королевство // Заключено в одном челе горя [5, c. 5–6].

Шекспировский словарь при трактовке contracted to thine own bright eyes приводит пример Нарцисса из классической литературы, который умер, влюбившись в свое собственное прекраснейшее отражение в воде. Общий смысл представляется нам в том, что некто постоянно занят своими собственными проблемами, глядя на себя, и поэтому находится скованным, обремененным, чтобы заниматься тем, что ему действительно интересно.

Famine – пустота, голод, отсутствие резерва для потомков; abundance – предположительно ссылка на качества богатой молодежи, в противовес голода, который она может создать. Голод и перенасыщение были частью обычной жизни во время правления Елизаветы. Неурожай мог означать голод для многих, так как складские запасы, которые мы считаем само собой разумеющимся, были неизвестны в те времена.

8. Thy self thy foe, to thy sweet self too cruel :

Thy self thy foe – быть врагом самому себе; to thy sweet self too cruel – отказываясь от потомства отрицаешь будущее для себя. «Вы чересчур жестоки к себе в поиске своего собственного вымирания».

The world ’ s fresh ornament – свежая и молодая слава миру.

Content – вещество. Кроме того, возможно, удовольствие. Content(s) и сегодня имеет двойное значение: а) счастья, радости, и б) то, что содержится в чем-то.

12. And, tender churl, mak’st waste in niggarding :

Tender churl – вероятно, фраза, которая указывает на привязанность, а не на критику, скорее как «глупый», а не «дурак». Интонация помогает различать такие варианты: если сказать сердито, это будет оскорблением, если сказать ласково, это будет проявлением нежности; с hurl – земляк, деревенский; mak ’ st waste – создает отходы; оставляет отходы, делает пустыню; niggarding – быть скупым, жадным.

This glutton – такой обжора, который ест не только свою долю, но и долю всего мира.

По существу, первый катрен сонета 1 У. Шекспира открывает тему красоты, которая «ніколі не памрэ на свеце» (В. Дубовка) [7, c. 4], красоты, способной перерождаться, но сохраняющей в памяти увядшие «лепестки созревших роз» [8, c. 10]. «Бутон» ( tender heir ) символизирует новое поколение, нового человека, который должен быть лучше его предшественника, способен передать миру всю ту «красоту», которая досталась по наследству: красоту души, красоту поступка, красоту истинную.

Таким образом, белорусский вариант перевода, выполненный В. Дубовком, отражает большую степень положительной эмоциональности сонета 1 У. Шекспира за счет правильно выбранных лексических единиц, в которых заключена основная тема данного сонета – Человек, « вястун вясенняй зыркай пекнаты», что для нас, читателей, является интересной метаметафорой, значение и составляющие которой нам будет интересно узнать в последующих примерах всего сонетного цикла. Адресат же С. Маршака – «глашатай недолговременной весны», в чем видится определенное противоречие. Первый сонет – заглавный по своей структуре и значимости – должен впечатлять. Он выполняет роль своеобразного камертона, придающего необходимое звучание и настроение всему циклу.

Аникст, Александр. Шекспир / Александр Аникст. М.: Молодая гвардия, 1964. – 350 с.

Shakespeare’s Sonnet. [Электронный ресурс]. – 2014. – Режим доступа: http:// /sonnet/. – Дата доступа: 19.02.2013.

Shakespeare, W. Winter’s Tale / W. Shakespeare. – Dover: Dover Publications, 2000. – 112 p.

Shakespeare, W. Hamlet / W. Shakespeare. – Dover: Dover Publications, 1992. – 128 p.

Шекспир, У. Гамлет / У. Шекспир. – М.: АСТ, 2012. – 222 с.

Shakespeare, W. Romeo and Juliet / W. Shakespeare. – Dover: Dover Publications, 1993. – 96 p.

Шэкспір, У. Санеты / У. Шэкспір, пер. У. Дубоўка. – Мн.: Беларусь, 1964. – 163 с.

Шекспир, В. Сонеты / В. Шекспир, пер. С. Маршака. – М.: Советский писатель, 1984. – 172 с.

Shakespeare, W. The Sonnets: Poems of Love / William Shakespeare. – NY: St. Martin’s Press, 1980. – 160 p.

Источник

Шекспир. Сонет 1. Жизнь или фантазия?

Сонет 1. Письмо Родственнику. Март 1594/5.

Мы множим то, что создано прекрасным,
Чтоб не погибла Роза Красоты,
И если прожил старший не напрасно,
Напоминал бы сын его черты.
Но ты к себе прикован ясным взглядом,
Ты свой огонь питаешь лестью впрок,
Тем голод сея с изобильем рядом,
Сам – враг себе, к кому ты сверхжесток.
Коль стал ты мира свежим украшеньем,
Будь вестником пылающей весны,
Раскрой бутон в своём предназначенье,
Скупец, впустую не растрать казны.
Мир пожалей и долг прекрасный миру
Отдай ему, а не зарой в могилу.

Сонет 1. Оригинальный текст
From fairest creatures we desire increase,
That thereby beauty’s rose might never die,
But as the riper should by time decease,
His tender heir might bear his memory:
But thou, contracted to thine own bright eyes,
Feed’st thy light’s flame with self-substantial fuel,
Making a famine where abundance lies,
Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
Thou that art now the world’s fresh ornament
And only herald to the gaudy spring,
Within thine own bud buriest thy content,
And, tender churl, mak’st waste in niggarding:
Pity the world, or else this glutton be,
To eat the world’s due, by the grave and thee.

Отрывок из главы
(Александр Скальв. Сонеты Шекспира: Вдохновение реальностью. Историческая головоломка. (б.м.) Издательские решения. 2019. ISBN 978-5-4496-3743-7)

Так выделена череда сонетов 1-17, как имеющая одного адресата – молодого мужчину, чуть более 20 лет, умеющего читать и писать, музыканта, равного или более низкого Шекспиру общественного статуса, очень хорошего, весьма вероятно, родственного знакомства. Эта череда сонетов объединена темой убеждения Шекспиром адресата жениться и завести детей, которая без противоречий развивается от сонета 1 до сонета 17. Поэтому (отсутствие противоречий) и можно распространить указания отдельных сонетов на всю эту череду.

В первом письме Шекспир поместил сонет об обязанности нового поколения продолжить род и красоту своего отца и сохранить свою красоту и не поглотить её вместе со своей могилой.
И получил ответ, что старость ещё далека и рано говорить об этом.

Отрывок из книги «За кулисами сонетов Шекспира»

Источник

размышления о сонетах шекспира

И всё же, бойся, надоешь и ты –
Хранить не будет вечно красоты.

Когда придётся подводить итог,
Отдаст её в уплату, как залог.

В 127 сонете Шекспир переходит к описанию нестандартной красоты подруги:

У милой брови ворона черней,
Глаза под стать – в цвет траура одеты
По женщинам, что стали нам милей,
Покрасив волос красками рассвета.

Едва поймает жертву на живца,
В презренье превращает наслажденье,
Особенно азартного ловца
Сведёт с ума обильным угощеньем.

Она блаженство превращает в стон,
Искомое сверх меры получаешь;
Суля нам радость, дарит только сон,
Даёт совсем не то, чего желаешь.

Все это знают, знают, но грешат,
Стремятся в рай, а попадают в ад.

Я счастлив тем, что счастье умереть,
Когда разлюбишь, получаю право

Это говорит не мальчик, а проживший жизнь мужчина. Перед нами не равнодушный, уставший от жизни человек. Поразительно юны, свежи и чисты его чувства. Пылкое, страстное сердце рыцаря – поэта не даёт ему покоя. Едва обдумает мысль, сделает вывод, как оно новым вскриком заставляет в этом выводе усомниться. Поэтому первая строка замка этого сонета у Шекспира с вопросом:
Как можно это право запятнать?
Ты мог грешить, а я о том не знать.
В 93 неутомимый искатель истины снова терзается сомнениями:

Неуспокоенность – суть и движущая сила цикла. В 110 сонете поэт страстно кается в грехах:

заканчивая сонет словами:

Меня, жалея, дорогой мой друг,
Ты состраданьем лечишь мой недуг.

В 112 он продолжает эту мысль :

Твоя любовь сотрёт со лба печать …
В замке этого сонета заявляет с юношеским максимализмом:

Всем пренебрёг: в душе и мыслях ты,
Земля и небо без тебя пусты.

В 113 поэт повторяет клятву:

Душа моя верна и неподкупна.

Черни меня, купай в потоках грязи:
Я за добро не заплатил добром,
Забыл любовь и разорвал те связи,
Которые крепили день за днём.

В 119 поэт, вдруг, оправдывая страдания, утверждает в замке:

И наконец, кульминация страданий: любимая и друг изменяют поэту. Какой вулкан страстей, мыслей, отчаяния в 133 сонете:

Будь проклята, жестокая душа,
Мучения двоих твоя заслуга!
От тяжких ран живу едва дыша,
Зачем в рабы взяла ещё и друга?

116 сонет – гимн любви.

Я не создам союзу душ преград,
Любовь не может трудностей бояться,
С пути сбиваться, слово брать назад,
Под гнётом обстоятельств изменяться.

Она, как веха, раз и навсегда
Над бурями стоит неколебимо,
В просторах океана, как звезда,
Ведёт ладью к земле неутомимо.

Любовь не шут у времени в руках,
Когда секирой маятник сверкает,
Она не даст себя повергнуть в прах,
До самой смерти сути не меняет.

А, если, вас сонет не убедил,
То я и не писал, и не любил.

Ты – украшенье мира, эталон,
Красот весны единственный глашатай,
Свой милый облик, хороня в бутон,
Как скряга, расточаешь скудной платой.

Не будь обжорой, объедая мир,
С могилой, на двоих, устроив пир.

2
Когда чело осадят сорок зим,
На поле красоты, воюя с плотью,
Наряд, в котором ты неотразим,
Износится, останутся лохмотья;

Достойнее сказать: « Я жил не зря,
Вот оправданье старости – ребёнок.
Старался я, в нём копию творя,
Поэтому он мой портрет с пелёнок.

Я, постарев, как будто молод вновь,
Остыв во мне, пылает в сыне кровь».

3
Глянь в зеркало, увидев отраженье,
Скажи: «Пора живой портрет создать».
Обманешь мир, не выполнив решенье,
У девушки отнимешь благодать.

Но, если ты решил прервать свой род,
Живи один, и образ твой умрёт.

4
Зачем свою красу – богатство рода
Транжиришь на себя, прелестный мот?
Она не дар, расщедрившись, природа
Её с возвратом щедрому даёт.

Делись с детьми своею красотой,
Пока не похоронена с тобой.

5
То время, что ваяло облик твой
Таким, что останавливает взгляды,
Расправится с твоею красотой,
Как злой тиран, не знающий пощады;

Теряя плоть, замёрзшие цветы
В духах оставят сущность красоты.

6
Не дай зиме в тебе испортить лето,
Залей в сосуды жизнь дарящий сок;
Свой облик передай, как эстафету,
Пока не умер красоты цветок.

Так, в рост давая, ты не губишь душу,
Дающий в долг счастливее, чем мот;
Своим потомством, заселяя сушу,
Он прибыль десять к одному берёт.

7
Гляди, как благодатное светило
Встаёт, пылая гордой головой,
Почёт людей величьем заслужило
И повело их взгляды за собой;

Пройдя зенит, оно на колеснице,
Как старость, потащилось на закат,
Людей, недавно, преданные лица,
Прочь отвернулись, в сторону глядят.

Он будет вечно скорбною вдовой,
Ему твой образ возрождённым нужен,
Обычная вдова, блеснув слезой,
Утешится, увидев, в сыне мужа.

Когда богатство предков тратит мот,
Оно живёт, попав в другие руки,
Кто детям красоту не раздаёт
Тот её смертью множит миру муки.

О, изменись, чтоб поменял я мненье!
Неужто, ненависть важнее, чем любовь?
Будь милостивым, добрым и влеченью
Продолжить в детях род не прекословь.

Уважь меня: живи на белом свете
Так, чтобы красота досталась детям.

Источник