qsd01 кто это такой

Qsd01 кто это такой

оптическое сканирующее устройство
—
[Е.С.Алексеев, А.А.Мячев. Англо-русский толковый словарь по системотехнике ЭВМ. Москва 1993]

Тематики

Смотреть что такое «QSD» в других словарях:

QSD — Cette page d’homonymie répertorie les différents sujets et articles partageant un même nom. Sigles d’une seule lettre Sigles de deux lettres > Sigles de trois lettres Sigles de quatre lettres … Wikipédia en Français

QSD — Quitman School District (Community » Educational) *** Is my keying defective? (Academic & Science » Amateur Radio) ** Quality System Designs (Business » Firms) ** Quincy School District (Community » Educational) * Quality Systems Development… … Abbreviations dictionary

QSD — abbr. Quality Systems Division … Dictionary of abbreviations

Comparison of smartphones — Main article: smartphone Contents 1 Hardware and OS 2 Networks and connectivity 3 See also 4 References … Wikipedia

Teoría de las tres fases del tráfico — La Teoría de las tres fases del tráfico fue desarrollada por Boris Kerner entre 1996 y 2002.[1] [2] [3] En ella se presenta un nuevo enfoque para el fenómeno del colapso del tráfico, entendiéndose como colapso a la repentina degradación de la… … Wikipedia Español

Quality Spread Differential — (QSD) arises during an interest rate swap in which two parties of different levels of creditworthiness experience different levels of interest rates of debt obligations. A positive QSD means that a swap is in the interest of both… … Wikipedia

Прибалтийский сланцевый бассейн — расположен на терр. Эст. ССР, Ленинградской, Псковской и Новгородской областей РСФСР. Площадь развития пром. сланценосности 5,5 тыс. км2. Пром. центры гг. Кохтла Ярве, Сланцы, Нарва. Осн. м ния Эстонское, Ленинградское, Тапаское (карта).… … Геологическая энциклопедия

Nortel payphones — N233H 3 Slot Pay Phone 100px QSD3A 3 Slot Pay Phone Centurion Nortel payphones … Wikipedia

Nexus One — Производитель HTC Дата выхода 5 января 2010 Стоимость на начале продаж … Википедия

Tablet-Computer — Konzept OLPC XO 3[1] Ein Tablet Computer (englisch tablet ‚Schreibtafel‘, US engl. tablet ‚Notizblock‘) ist ein tragbarer, flacher Computer, der vollständig im Gehäuse eines Touchscreen … Deutsch Wikipedia

Источник

Пациентка со 100% поражения легких описала коронавирус: «Накормите или убейте!»

Как врачи спасают больных ковидом в тяжелейшем состоянии

Они пережили такое, чего не пожелаешь никому, потому что заглянули в небытие, но смогли выкарабкаться. Больные с поражением легких более 90% без подачи кислорода и других реанимационных мероприятий не выживают. Но даже когда задействован тяжелый медицинский арсенал, спасти удается лишь треть пациентов. Поэтому каждый случай выживания уникален. Юлия Свинцова из Казахстана и Ирина Беляева из Твери все ужасы коронавируса испытали на себе.

Фото: Наталия Губернаторова

Ирина Беляева из Твери перенесла 90-процентное поражение легких. Она заразилась от брата. Он парикмахер и, скорей всего, подхватил инфекцию на работе. Очень быстро заболела вся семья Ирины: муж, сын и мама.

— Началось с того, что у меня поднялась температура. Не сильно, 37,5 – 38. Мы не думали, что это коронавирус, но на всякий случай я позвонила знакомым врачам. Посоветовали через 5 суток сделать КТ.

С каждым днем нарастала слабость, трудно было даже дойти до кухни, но при этом ничего не болело.

Компьютерная томография показала, что у них с мужем 20 процентов поражения легких. Вроде бы легкое течение коронавирусной инфекции, но Ирина в группе риска из-за хронических заболеваний, поэтому ее госпитализировали.

Живая, энергичная по натуре, она веселила все отделение. Рассказывала анекдоты, случаи из журналистской практики, помогала соседке по палате, которая тогда казалась ей тяжелой. Ирина еще не знала, сколько кругов ада в запасе у ковида.

Прошла неделя с начала болезни. Несмотря на лечение по протоколу, улучшения не наступало. Силы таяли. Пятьдесят метров до туалета стали непреодолимой дистанцией. Наступил день, когда Ирина не смогла подняться с постели. В стационаре, где она лежала, не было ни томографа, ни реанимации.

— Повезли на КТ в другую больницу в противоположный конец города. Результат исследования мне не сообщили. Когда вернулись, у моей постели собрался целый консилиум. Врачи приняли решение вызвать реанимационную бригаду. На «скорой» с мигалками меня помчали в областную клиническую больницу. Врач спрашивает: «Дышишь?» А я уже не понимаю, где пол, а где потолок.

Поражение легких достигло 90 процентов. Ее положили на каталку и повезли в реанимацию. Теперь Ирине надо было дышать с помощью аппарата СИПАП, который обеспечивает неинвазивную вспомогательную вентиляцию легких (НИВЛ) у пациентов с тяжелой степенью дыхательной недостаточности.

Ирина Беляева. Из личного архива.

— Главный врач сказал: «Этот аппарат спасает жизни, надо его надеть!» Когда воздух пошел, там напор такой, будто сразу 20 фенов включили. И так дышишь в круглосуточном режиме, все 24 часа, – рассказывает Ирина. – У людей постарше от этого кислородного потока что-то происходит с мозгами. Срывают аппарат, кричат: «Я в этой маске лежать не буду!»

У анестезиологов разговор короткий: «Не хотите, поедем сейчас на интубацию!» Оказалось, что очень много больных не готовы терпеть маску. Они ухудшались прямо на глазах. Из нашей палаты на моих глазах скончались семь человек.

Если снимаешь аппарат, раздается громкий сигнал. Врач слышит, что больной сорвал НИВЛ, и бежит к нему. Но ночами, когда медицинского персонала мало и дежурная смена работает на разрыв, не в силах уследить за всеми, то один, то другой пациент снимают надоевшую маску. С Ириной в палате лежала женщина, которая десять дней общалась в бреду со всей своей деревней, без аппарата, естественно, а на одиннадцатый день умерла.

— В реанимации свет горит круглосуточно. Люди кричат, бредят. Таких звуков нет больше нигде. У каждого аппарата свое звучание: мелодия, звоночки, слова, – Ирина провела между жизнью и смертью 14 суток, с сатурацией 72 процента. Это дыхательная недостаточность 3-й степени. Дальше только гипоксическая кома, которая может развиться стремительно.

Не раз Ирину вытягивали с того света, когда резко падал пульс и останавливалось сердце. Она пережила цитокиновый шторм и терапию сильнейшими препаратами – всё, кроме ИВЛ…

За это время она так привыкла дышать через аппарат, что категорически отказывалась его снимать, когда ее переводили в отделение. Боялась, что задохнется.

Уже после выписки, когда силы стали возвращаться и угроза жизни отступила, Ирина стала участником большого сообщества в одной из соцсетей, где познакомилась с товарищами по несчастью, переболевшими ковидом разной степени тяжести. Хватило сил на поддержку тех, кто отчаивался и не знал, что делать.

— Одну девочку из Днепра, лежащую в реанимации, спасала по телефону. Она написала на форуме: «Умираю, останавливается сердце, я в реанимации, мне 33 года». Рассказала ей, по какому протоколу меня лечили. Общаемся до сих пор.

Прошло уже больше года после болезни. Сегодня практически все страшные симптомы уже в прошлом, но перенесенный ковид полностью не отпускает, периодически напоминая о себе.

Но она не из тех, кто сдается. Просто нужно жить дальше и крепче держаться за самые надежные якоря — работу, любовь близких и друзей. Все это помогло ей выжить.

У Юлии Свинцовой из Казахстана диагностировали 100% поражение легких. Она заболела ковидом ровно год назад. На фоне невысокой температуры 37,2-37,5 беспокоило ощущение полного упадка сил. Потом температура поднялась до 38 градусов и уже не сбивалась никакими лекарствами.

Юлия Свинцова до болезни.

Потом заболевает сын, инвалид второй группы. Но у него тоже отрицательный тест, и мы думаем, что у нас ОРЗ. Тем более что обоняние я не теряла.

В реанимации ее подключили к аппарату высокопоточной оксигенации. Жизнь молодой женщины висела на прозрачном волоске. Трое суток Юля была словно в мороке, путая беспамятство с явью. В ее памяти всплывает одна картинка: как ни откроет глаза, у ее кровати день и ночь дежурят две санитарки. Поправляли простыни, чтобы не было пролежней, заставляли пить воду: «Юля, пей! Так надо!»

Ее брат звонил в больницу несколько раз в день, ему прямо говорили, что все, надо готовиться к худшему, никаких гарантий нет.

О том, что она перенесла стопроцентное поражение легких, Юлия узнала только из выписного эпикриза. Тогда ей сделалось по-настоящему страшно.

Юлия Свинцова во время болезни.

Брат должен был встретить ее после выписки. Он заблудился в лабиринте больничных корпусов, а она сидела на скамейке и задыхалась. Ноги не шли, сердце скакало.

— 16 декабря я выписалась из больницы, а 5 февраля уже вышла на работу. Знаете, кем я работаю? Дворником. А зима была снежная. Брат и сын помогали. Одна я бы не справилась. Через два месяца у меня начали выпадать волосы. Брат постриг меня наголо, и волосы стали отрастать.

Но ее организм еще не восстановился. Молодая, крепкая женщина, которая не жаловалась на здоровье, вынуждена ходить по врачам.

— Я понимаю, что лежать нельзя. Заставляю себя делать гимнастику, двигаться. Но прошел год, а я все еще не чувствую себя прежней. Суставы крутит, немеют руки, появились панические атаки, подводит память, упало зрение, рассеивается внимание, появилась метеозависимость. Остался дикий страх повторно заболеть ковидом. Если чувствую какое-то недомогание, готова МЧС вызвать!

Комментарии экспертов

Александр Старцев, главный врач ГБУЗ Тверской области «Областной клинический лечебно-реабилитационный центр».

Если он этот период преодолеет, начнется обратное развитие, и он сможет поправиться. На самом деле, таких пациентов, которые перенесли стопроцентное поражение легких, очень мало, и они, даже если потом все складывается благополучно, нуждаются в длительной медицинской реабилитации.

— Как быстро может наступить такая угрожающая картина? Вот у человека не очень высокая температура, ничего не болит, беспокоит только слабость, и вдруг тотальное поражение легких…

Александр Старцев. Автор фото: Татьяна Макеева.

— Когда врачам приходится подключать «тяжелую артиллерию», типа ИВЛ и ЭКМО?

— К ИВЛ прибегают, когда легкие у пациента поражены практически на 100 процентов, и дышать там нечем. Это выраженная дыхательная недостаточность, сатурация не повышается до нормальных показателей на фоне других методов: при применении аппарата Боброва, а затем высокопоточной подачи кислорода.

— Каковы шансы выжить у таких тяжелых пациентов?

— Не очень большие. Когда пациент получает лечение, процесс останавливается. Но бывают больные, которые до последнего находились дома и поступили с поражением 100 процентов. В таких ситуациях прогноз просто катастрофический, потому что времени, чтобы действие препаратов развернулось, просто нет.

— Можно ли восстановиться полностью после выхода из стационара?

— Это очень индивидуально. Кто-то восстановится полностью, а кто-то не вернется в исходное состояние, особенно если в анамнезе букет хронических заболеваний. Как правило, останется одышка при физических нагрузках, слабость. Возможно, хронические заболевания, которые были до ковида, начнут прогрессировать.

Я знаю примеры, когда люди, перенесшие стопроцентное поражение легких, возвращались к работе, но это не массовое явление, а единичные случаи.

Элина Аранович, терапевт, кардиолог, онколог.

— В случае с ковидом выписка из стационара не означает полного выздоровления. На что жалуются пациенты?

— Да, многие пациенты выписываются из стационара на кислороде, и порой достаточно нелегко отучить их от постоянного применения кислорода. Зачастую формируется даже психологическая зависимость, особенно у тех, кто ранее прошел через реанимационное отделение.

— Как скоро после выписки из стационара люди задумываются о реабилитации?

— В первые волны пандемии пациенты обращались спустя 1-2 недели после выписки, когда понимали, что сами не справляются. Как правило, сейчас обращаются родственники больных, которые ещё в процессе лечения в ковидном стационаре. И это идеальный вариант, потому что порой несколько дней пребывания дома могут оказаться фатальными.

— Прогноз очень непростая вещь в случае с последствиями коронавируса. Все очень индивидуально и зависит, как от особенностей течения болезни, так и от фонового состояния организма пациента. Также очень большую роль играет нормализация психологического состояния, настроя, так как активное участие пациента в собственной реабилитации бесценно!

— Есть ли люди с онкологическими заболеваниями, которые перенесли ковид в тяжелой форме, были реанимационными больными, но справились?

— Да, конечно, причем это совершенно не зависит от стадии болезни, вида опухоли и химиотерапии. Онкологическому пациенту желательно продолжать оставаться на связи со своим лечащим врачом-онкологом. Абсолютно, казалось бы, безнадёжные пациенты выкарабкиваются вопреки самым неутешительным прогнозам.

Источник

«Говорят, что все привитые умрут»: академик РАН Зверев — о вакцинах, клеточной памяти и мутациях

Руслан Давлетшин

В России завершился период нерабочих дней, объявленный в связи с ростом заболеваемости коронавирусом. Большая часть ограничений в Москве и регионах была отменена, однако говорить о том, что эпидемия закончилась, пока рано, считают врачи. О том, как сделать борьбу с вирусом успешной и насколько поможет в этом деле масштабная вакцинация, в интервью «Вечерней Москве» рассказал микробиолог, научный руководитель НИИ вакцин и сывороток имени Мечникова, академик РАН Виталий Зверев.

Виталий Васильевич Зверев является одним из ведущих специалистов в области молекулярной биологии и вирусологии. Под его руководством были внедрены и разработаны 19 диагностических и противовирусных препаратов. Он — автор национальной программы борьбы против ВИЧ-инфекции.

«Вирус приспосабливается»

— Виталий Васильевич, как думаете, когда мы победим COVID-19?

— Неправильно говорить, что мы победим этот вирус. Коронавирус — это инфекция, которая пришла к нам навсегда. Мы никогда от нее не избавимся, это невозможно. Мы сможем ее только поставить под контроль. В идеале это будет как с гриппом: прививка и сезонное течение, если ничего не изменится. Но дело в том, что сейчас все используют вакцины, основанные на одном и том же: на поверхностном белке коронавируса. И новые варианты инфекции появляются не просто так. Мы давим вирус, и он приспосабливается, меняется, чтобы не попасть под вакцину.

А разные виды вакцин дают разный иммунный ответ. Есть, например, живая вакцина от кори. Когда организм реагирует не на один белок. Тем более не на один его фрагмент, а на вирус целиком. Иммунитет из-за этого вырабатывается полноценный. У некоторых «убитых» вакцин такой же эффект. АКДС (адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина — прим. «ВМ»), например. Но она дает защиту лет на 7–8. Очень мало вакцин, которые дают иммунитет на всю жизнь к заболеванию. А все вакцины от коронавируса сделаны на S-белке. И почему надо делать прививку через каждые полгода? Потому что организм реагирует на один фрагмент вируса, из-за чего не образуется клеточная память, как при заболевании. В результате каждые шесть месяцев надо стимулировать образование антител.

— Нет. Клеточную память не убьете, но про отдаленные последствия никто не знает. Поэтому пока три раза прививаться векторной аденовирусной вакциной, активно используемой в России, нельзя. Вы ведь одновременно прививаетесь и от коронавируса, и от аденовируса 26-го типа. Ко второй инфекции как раз образуется полноценный иммунитет. Это цельный вирус, в котором только один белок коронавируса. И когда вы второй раз делаете прививку, вы можете подстегнуть иммунитет. Но в третий раз иммунная система может на прививку отреагировать как на что-то чужое.

Поэтому, если вы хотите делать ревакцинацию, а прививались «Спутником», нужно другую вакцину ставить: «ЭпивакВакКорона», «КовиВак». Вообще, нужно признать все вакцины. Но при этом я не считаю, что зарубежные препараты лучше.

Обновленные сертификаты о прививке от COVID-19: основные изменения и сроки действия QR-кодов

— Как нам переживать сезонные волны пандемии, не прибегая к ограничениям?

— Они не сезонные, они поведенческие. Прошлогоднюю декабрьско-январскую вспышку коронавируса в Англии связывали с появлением нового варианта вируса. Стали разбираться — ничего подобного. Новый вариант ни при чем. А дело оказалось в рождественских праздниках и проблемах Brexit. Суда не ходили, поезда не ходили, везде был дефицит товаров, а толпы людей находились в магазинах, никто ничего не соблюдал. В результате — вспышка заболеваемости. Потом Рождество прошло, новый вариант остался, а вспышка ушла.

Дело в том, что возникают новые варианты в тех странах, где интенсивно проводят вакцинацию: в Индии, Бразилии, Великобритании. Там очень сильно прививали людей. И здесь есть ошибки в проведении вакцинации. Прививать людей надо не повально, а организованно. Если бы в начале выработали нормальное количество вакцины, а потом бы начали прививать по контингентам, то не было бы тех же антивакцинальных настроений.

— Надо ли обвинять противников вакцинации в введении ограничений, в росте числа заболевших? Насколько значима их позиция?

— Мне кажется, их позиция не очень значима. Я бы не сказал, что они играют большую роль. Проблема противников вакцинации не российская. Она существует во всем мире и была актуальна еще до пандемии коронавируса. Здесь важно то, как мы себя ведем — те, кто говорит о вакцинации, и кто ей занимается.

Убивает и влияет на генетику: иммунолог опроверг мифы о вакцине от COVID-19

«Вакцины должны помогать от всех вариантов коронавируса»

— Некоторые специалисты говорят, что вакцинированный может чувствовать себя в безопасности только в том случае, если вокруг него все привьются. Какой смысл тогда делать прививку?

— Ни одна из существующих вакцин от коронавируса не обладает 100-процентной эффективностью. Их эффективность в лучшем случае составляет процентов 70. Кроме того, придумали волны пандемии. Потому что при гриппе всегда две волны: осенью и перед весной. И при гриппе привитые люди не умирают от гриппа. Человек может заболеть, но никогда не умрет. Но бывает, что прививка не работает. Она эффективна процентов на 80. Оставшиеся 20 процентов людей болеют легко. Здесь считается то же самое: те, кто привился, болеют легко. Однако пока это не доказано.

— Как изменился COVID-19 за два года? Мутации существенно отличаются друг от друга?

— Нет. Вакцины, по идее, должны помогать против всех вариантов. Другое дело, меняется участок связывания с рецептором. А этот рецептор вовсе не для вируса. Он существует для очень важного фермента клеточного, который участвует в нормализации давления. Это очень важный, серьезный рецептор. Сейчас сродство вируса с рецептором ближе. Он может быстрее распространяться, более эффективно действовать, нужна меньшая доза заражения для развития заболевания. Но, на мой взгляд, если делать вакцину, ее неправильно делать, ориентируясь на этот участок. Во-первых, под давлением вакцин вирус меняется. Во-вторых, если вы делаете вакцину и у вас образуются антитела на тот участок вируса, который связан с рецептором, то тогда эти же антитела могут взаимодействовать и с этим самым человеческим белком, ангиотензинпревращающим ферментом и блокировать его.

Источник

Так начался наш долгий разговор, часть из которого сегодня приведем.

Александр Леонидович! Нередко когда создается что-то новое, то приходится это новое пробивать. Вам пришлось пробивать «Спутник»?

Александр Гинцбург: Довольно-таки часто приходилось преодолевать определенный скепсис. Но после встречи «под камеры» 20 апреля 2020 года с Владимиром Владимировичем Путиным, когда мною и министром здравоохранения Михаилом Альбертовичем Мурашко было доложено о первых результатах, которые мы получили, разрабатывая вакцину, дела пошли. И в плане организационном, и в плане финансирования гораздо веселее и гораздо активнее. Хотя, безусловно, встречаются шероховатости.

А ревнуете к тому, что есть другие вакцины?

Дайте ее, пожалуйста. Мы лучше всех? Где-то в середине? Хуже?

Александр Гинцбург: Вакцина «Спутник V» на сегодняшний день лучше всех существующих, которые применяются в мире.

Это вы официально заявляете?

А сейчас вы работаете над созданием назальной вакцины.

Александр Гинцбург: Верно. Мы получили разрешение Минздрава России на проведение клинических испытаний.

Вы сказали, что к концу 2022 года вы ее выдадите?

Александр Гинцбург: Не совсем так! Все зависит от того, как быстро начнутся финансирование и вслед за этим клинические испытания. Если оно начнется завтра, то я думаю, что мы не к концу 2022 года, а возьмем повышенные обязательства и сделаем это к середине 2022 года.

Назальная не отменит ту вакцину, которая сегодня?

Александр Гинцбург: Ни в коем случае! Назальная создает местный иммунитет в носоглотке. И создает дополнительный барьер для вируса, который пытается проникнуть в наш организм. Значит, мы создаем с помощью назальной вакцины защиту на слизистой носоглотки. А та, которая сейчас, создает защиту в кровяном русле. То есть это два независимых барьера.

Значит, можно будет использовать и ту и другую, и они друг друга будут дополнять?

Александр Гинцбург: Да. Очень рассчитываем, что назальная вакцина получит свое применение. Они будут друг друга дополнять, и, что здесь важно, количество переходит в качество. Мы создаем два барьера защиты.

Когда-нибудь эта вирусная ситуация кончится?

Александр Гинцбург: Да, безусловно! Это кончится, когда 70-75 процентов населения нашей страны, заодно и земного шара, будут провакцинированы, у которых будут антитела защитные к данному возбудителю. Для этого, безусловно, данный препарат должен быть введен в Национальный календарь прививок. А вакцинация должна быть обязательной. И еще. Для того чтобы это не повторилось, детишек надо приучать к тому, что нужно обязательно вакцинироваться, как и их родителям. И соответственно, плакаты должны приучать к этому, как и к тому, что надо мыть руки, чистить зубы и говорить «здравствуйте» и «до свидания».

А это еще зачем?

Александр Гинцбург: Чтобы в обществе быть нормально воспринятым и быть полноценным гражданином того общества, в котором живешь. Потому что если ты будешь невакцинированным, то ты не только наносишь вред себе, но и своим близким, всем окружающим. Невакцинированным так же нехорошо быть, как, допустим, извините, плеваться или что-нибудь еще. Или ходить с грязными руками.

Все вокруг дают советы, как лечиться. На ваш взгляд, у нас правильная стратегия лечения ковидных больных?

Александр Гинцбург: Я не врач. И не возьму на себя смелость давать советы по поводу лечения. Этот вопрос адресовал бы тем специалистам, которые каждый день спасают десятки, а может быть, и многие десятки людей. Хотя арсенал средств, которыми сейчас располагают лечащие врачи, очень ограничен. Надеюсь, в начале следующего года нами будет разработан отечественный препарат моноклональных антител, который действительно эффективное средство лечения тех, которые уже заболели и не были вакцинированы. Это некоторый аналог препарата, которым месяцев 8-9 назад лечили бывшего американского президента Трампа. После того как его вылечили, нашему центру дали деньги на финансирование этой разработки. Поэтому, к сожалению, она появляется с некоторым опозданием. Хотя проект, связанный с созданием этого препарата, был подан одновременно с проектом по созданию вакцинного препарата.

Создание вакцины принесло вам какие-то материальные блага?

Александр Гинцбург: Да. Все участники разработки в нашем центре и в смежных институтах заметно улучшили материальное положение.

Ах, как выгодно, когда эпидемия! Богатеем.

Александр Гинцбург: Так подумать можно. Никуда от этого не деться.

Нобелевская премия за вакцину будет?

Александр Гинцбург: Не знаю. Пути экспертов Нобелевского комитета неисповедимы. Мне кажется, никому и никогда не удавалось угадать тот выбор, который сделает Нобелевский комитет. Это их ноу-хау, делать так, чтобы никто не угадал.

Что пожелаете читателям «Российской газеты»?

Александр Гинцбург: Чтобы они все провакцинировались.

Зануда!

Александр Гинцбург: Надо в одну точку бить. Помните? «Карфаген должен быть разрушен». Вот по этому же принципу я действую и говорю: вакцинироваться, вакцинироваться, вакцинироваться.

Полное интервью с Александром Гинцбургом вы можете прочитать здесь.

Источник