v значит вендетта книга v значит вендетта

V — значит Vендетта

Другие названия: V значит вендетта

Язык написания: английский

Перевод на русский: — М. Юнгер (V значит вендетта) ; 2007 г. — 1 изд.

Великобритания, пережившая ядерную войну и хаос, находится во власти фашистов. И только незнакомец в плаще и маске Гая Фокса пытается бросить вызов сложившейся системе.

В произведение входит:

Обозначения: циклы романы повести графические произведения рассказы и пр.

Номинации на премии:

— «V значит «Вендетта»» / «V for Vendetta» 2006, США, Германия, Великобритания, реж: Джеймс МакТиг

Комиксы и графические произведения:

Издания на иностранных языках:

Когда речь заходит о возможности (или невозможности) перевести то или иное литературное произведение, в первую очередь стоит обратить внимание не на ресурсы словаря или профессионализм переводчика, а на материал. У каждого автора свои «инструменты» воздействия на читателя, которые, в конечном счёте, сводятся к двум: язык или идея, стиль или мысль.

Первое сопротивляется переводу, а порой попросту ему не поддаётся – примеров множество, иллюстрацией могут служить кадаврические подстрочники и прочие уморительные шедевры от промта. Но идея… Идеи подчас переживают и язык, и эпоху, и даже после многократного переваривания сохраняют прежнюю силу и страсть. Крепкий сюжет и мастерски выписанные герои становятся своими на любом языке. Насколько этот рецепт верен для графического романа, где наравне со словами работают и «картинки»? Вряд ли «V – значит Вендетта» Алана Мура и Дэвида Ллойда может служить «чистым» примером, поскольку слишком многое в этом произведении завязано на живучесть и весомость самих Идей.

Будучи своего рода «переходным видом» между литературой и кино, комикс – в лучших своих проявлениях – использует наработки и того, и другого. Безусловно, «Вендетту» трудно оценивать вне культурного контекста и без «привычки» к комиксам, но одно несомненно: иной формы для этого сюжета не подобрать.

Целостный эффект воздействия образа и слов, экспрессия смены «кадров» и богатые возможности деталей, поз и мимики персонажей – таковы характерные черты этого вида искусства, подчас утрированного, условного и нарочито несерьёзного. Однако главный герой романа вольготно чувствует себя в таких декорациях, более того, для него они оказывается самой удобной средой обитания. Он превращает реальность в театр, на подмостках которого можно легко смеяться, плакать и убивать, он использует условность искусства для того, чтобы говорить о реальном. Оттого так много в «Вендетте» явных и скрытых цитат, намёков, даже пародий. Главным героем оказывается не человек за маской, но способность маски-идеи к перевоплощению и неуязвимости.

Создателями «V» была предпринята успешная попытка исследовать феномен геройства, в центре которого высокая фигура в развевающемся плаще и Благородная Миссия, которая легко оборачивается Безжалостной Местью. Образ, ставший для современного массового искусства ключевым, поскольку именно месть, оправданный и понятный повод к жестокости, своего рода неограниченная лицензия на убийство, оказывается одновременно и безлимитной епитимьей, ведь ищущий возмездия уже является жертвой. Итак, облачённый в доспехи из сочувствия, сопереживания и понимания, он действует вне общепринятых норм, что и делает его героем, экстраординарной личностью, свободной от правил дорожного движения и прочих опостылевших заповедей.

Как далеко он заходит за черту – зависит от автора. При любом варианте рейтинга соблюдается классическое условие: в окружающем мире «что-то вывихнулось», герой вначале осознаёт это «нарушение», после чего принимает решение (сомнения «бить или не бить» занимают от нескольких месяцев до пяти секунд) и начинает действовать. С действия и начинается сюжет – эффектное появление, однозначно свидетельствующее о том, что пришло время перемен.

В «V – значит Вендетта» это правило выполняется безукоризненно: вот несчастная перепуганная жертва с искажённым личиком, вот безжалостные злодеи, а вот и он, в плаще и маске, произносит свою первую реплику – цитату из «Макбета», ту самую, из начала, где Макбет пока что благородный воин, где он ещё не убийца.

Эта первая сцена – сама по себе диагноз и оправдание: «служители закона» имеют право задержать проститутку, но условия, которые вынуждают Иви Хэммонд идти на панель, заставляют сомневаться в правильности этих законов. Очевидно: без героя не обойтись.

Но и с первой сцены понятно, что если герой всерьёз собирается помогать каждой иви хэммонд, ему придётся сделать нечто большее, чем учинить расправу над компанией жестоких пальцейских (именно «ПАЛЬЦейские» – блестящий образец удачного перевода).

Чтобы не оставлять сомнений в своём амплуа, «V» носит маску террориста, казнь которого стала национальным праздником в Англии. Эдакий «герой наоборот», известный и регулярно сжигаемый. Как в такой роли отказаться от кривляний? Вычурная отповедь «Гая Фокса» перед статуей «Госпожи Правосудие» на крыше Олд-Бейли, смешной и жутковатый диалог отвергнутого возлюбленного, закончившийся своеобразным прощальным подарком – как самоирония, помноженная на саму себя.

V увлечённо исполняет роль главного героя, превращая мрачный тоталитарный Лондон в суматошный и абсурдный карнавал – с фейерверками, беготнёй и превращениями. И разумеется, «с музыкой и танцами», так что в своих пристрастиях к шуткам и афоризмам V напоминает нашего Мюнхгаузена: предпочитает метафоры, принципиально несерьёзен и подчас безжалостен к тем, кто ему дорог. Игра – самое важное занятие, которое можно себе позволить.

Следует поблагодарить переводчиков за успешно переданную разницу в интонациях и словарном запасе, ведь речь V отличает его от других участников представления не меньше, чем костюм. В «Вендетте» законы театра начинают проявляться уже в языке, и без точно переданных реплик не было бы игры.

Игра на сцене, на рояле, на клавишах человеческих судеб, и взрывая возможности немой бумаги, авторы заставляют страницы петь, смешивая ноты со стихами и кадрами из жизни тех, кто вне зависимости от своего желания вовлечён в этот мрачный аттракцион. Никто не удержится в зрительском кресле – даже тот, кто мнит себя режиссёром, исчезнет в нужную минуту за кулисами.

В «Вендетте» вообще все и с удовольствием играют: бывший начальник лагеря перемещённых лиц собирает куклы, епископ-педофил читает проповеди своим прелестным гостьям, старший инспектор Финч пытается «влезть в голову» преступника, а прекрасная Хелен Хейер дёргает за ниточки мужчин-марионеток. Если вдуматься, V не оригинален в своей клоунаде, разве что более искренен и не стесняется в масштабах. И главное, его маска постоянно улыбается.

Эта улыбка, временами торжествующая, временами непреклонная, но неизменно с привкусом ярмарочного балагана – то самое «улыбайтесь чаще, господа!» из фильма Марка Захарова. И словно оттуда же готовность обращаться напрямую и даже судить своих зрителей или читателей: оправданная решительность, поскольку герой абсолютно честен с самим собой.

Безжалостный Vыговор, один из самых сильных моментов романа, ироничное и жестокое предупреждение, обращённое к каждому и ко всем – его пафос нивелирован улыбающейся физиономией наглого шута, но никуда не делся тон превосходства и презрения.

«Всё от вашего нежелания двигаться по карьерной лестнице. Вы просто не желаете брать на себя настоящую ответственность, занимать серьёзную должность» – в устах человека это прозвучало бы глупо, но маске позволено всё. За маской может быть кто угодно.

Да, конечно, там может скрываться обозлённый мститель, снедаемый ненавистью к своим мучителям, ещё один монте-кристо. В первой части романа, до «Vечного кабаре» складывалось впечатление, что это и есть классический случай вендетты.

Прошлое V, строго по канону, жертвенно, ужасно и скрыто во мраке – лишь тёмная фигура на фоне огня. Ни слова о самом себе настоящем, однако, по обрывистым фактам можно понять, что у него есть более чем оправданный повод для мести и Dead List, которому позавидует и Чёрная Мамба. Вроде бы зачёркнут каждый пункт. Вроде бы можно остановиться – но, вопреки размышлениям старшего инспектора Финча, здесь есть что-то ещё.

Изначально не желающий двигаться по избитой колее возмездия, роман позволяет проникнуть не в воспоминания и мысли, но в саму логику превращения фигуры стандартного обиженного героя в решительный и действующий символ революции, борьбы с законами театра, а не с отдельными актёрами.

История Валери – ключ к прозрению, объяснение того, «к чему все эти смерти, и если это не месть за самого себя, то ради чего?» Валери избавила V от проблемы «ст0ит ли идея человеческой жизни», а ведь именно возможность такой цены позволяет более-менее условно отделить справедливого героя от террориста-преступника. И если искать в «V – значит вендетта» главную мысль, то ею станет ответ на этот вопрос.

Так постепенно история о героя в плаще и с кинжалами превращается в историю столкновения идей, непримиримую борьбу между двумя мировоззрениями, и признаться, при всей обусловленной жанром утрированности, картина получается довольно честная. Каким бы ни был тяжёл мир, который стремится разрушить V, альтернатива не легче и не светлее. Не самый приятный подарок, но иначе, видимо, не получается – так для Иви нужно было пройти сквозь череду испытаний, и сменив роли сиротки, любовницы и заключённой, что-то утратить, но и стать кем-то большим.

Одной из сильных сторон романа является именно эта доказуемость, оправданность высказанных мыслей. Авторы идут до конца, вглубь каждого персонажа, разворачивая каждую судьбу в метафору – без проходных или лишних фигур.

Не последнее значение в «Вендетте» обретают уже упомянутые речевые характеристики: лишённый «слов автора» и дополнительных объяснений, графический роман располагает только репликами своих героев, и здесь, конечно, необходимо как можно точно передать все нюансы, оттенки и обертоны, без которых произведение скатится на уровень «бессмысленного и беспощадного» комикса-для-подростков. Ну что же, можно свидетельствовать, что переводчиками и редакторами проделана значительная работа, не только по части «идентификации» цитат, шуток и аллюзий, но и по стилистической шлифовке, благодаря которой нет путаницы в сюжетных линиях, а каждый персонаж получает возможность раскрыться – и сломленная леди, и бандит, и сам Лидер.

Все взаимосвязаны, каждый в чём-то зависит от другого. Для V они – безвольные костяшки домино, которые «ни о чём не подозревают, пока в какой-то ужасный момент их не подхватит некая сила, и в последнюю секунду они пытаются избежать беды, бегут к спасению, но на самом деле они не бегут – они падают». Очередная метафора, как и остальные – неоднозначная, с двойным дном, ведь даже в этой веренице доминошек, покорных щелчку пальцев истории, отыщется готовый пробудиться Доминик, как когда-то нашлась Иви.

Глупо гадать, кто скрывается за маской V – сидящая на ступеньках лестницы, в который раз осиротевшая Иви Хэммонд сделал свой Vыбор. Она сделала его ещё раньше, на допросах и в камере, благодаря словам, письмам и книгам, благодаря своей собственной решимости – той самой маленькой и хрупкой частичке самой себя, которая стоит целой жизни. Незаметно и исподволь идея пустила корни – неуязвимая, неподвластная времени, бесценная цель. Миру пора меняться, возвращать правильные значения, чтобы роза вновь стала не прощальным подарком приговорённому, но признанием в любви.

Сочетая в себе множественные присущие черты жанра анти-утопии, вместе создавая аллюзии на классические творения разнообразных жанров, этот графический роман рассказывает историю, построенную на догматических вопросах философии: что есть Человек, что есть его Свобода, что есть его Судьба, что есть Справедливость. Вместе с тем однозначного ответа Алан Мур вместе с Дэвидом Ллойдом не дают, вместо того давая читателю понимание собственного неведения. Зато они преподносят необычайно большой пласт информации для возможного диспута на данную тематику. Притом пласт сей не очень-то оригинален и по сути своей зарождается да полночью образует себя в голове каждого здравомыслящего человека время-от-времени. Тут заслуга творцов в ином: как они соединили все эти беспорядочные мыслительные потоки и, оформив их в столь привлекательный рассказ, подали читателю.

Начало данному роману Алан положил ещё в 1983-ем году. Посему здесь показанное время, а именно 1997-1998-ые года, для людей тех лет были будущим. Сейчас же это уже совершеннолетнее прошлое, которое, как мы знает, было совершенно иным. Но это никак не мешает восприятию романа, прочувствование истории, ибо столь проработанный, столь обширный мир, созданный Муром как некий частный дом с двойными полами, не может не заставить не поверить в себя. Ощущаемая, как никакая параллель нашим реалиям, данная вселенная в своих главенствующих чертах изобилует теми же пороками, что и наш мир, только изображая их в полном абсолюте. Такая гиперболизированная подача не отталкивает – нет. Она заставляет лишь гуще прочувствовать суть проблемы, осознать возможность действительного краха, что может быть вызван нашими греховными чертами, ввиду которых Апокалипсис произошёл у Мура.

«V – значит Вендетта» – это книга, наполненная символами, наполненная истинными людьми и людскими проблема, наполненная желчью и Надеждой, наполненная смыслами и посылами самому читателю, которого в конце-концов оставляет наедине со своими мыслями ввиду открытого финала столь мотивирующие истории. Истории, где не человек, нет, Идея воздвигнута в угол тем. Где Она движет всей плеядой событий, где Идея делает из человека нечто большее, нечто, что уже не может и не должно быть человеком. Идея, как выражается по способам сего романа Мур и Ллойд, – это и есть тот инструмент, который так старательно искал Заратустра, заражённый Ницше мыслью, что «человек есть нечто, что следует превозмочь». Идея – это и есть то самое, что возвращает человеку его Свободу, об этом повествуют нам творцы сего романа, в некотором роде даже оспаривая слова Вольтера о «великом даре человека, что дан ему Богом, который зовётся Свобода». Данная наполненность, обширная база отсылок и аллегорий, актуальные мотивы и философские размышления, оформленные в прекрасные, в изобразительном плане, работы Ллойда, делают из «V – значит Вендетта» культовый графический роман, который точно будет ещё очень не скоро забыт благодарной публикой, с воодушевлением ставящей его на одну полку с монолитными «Хранителями» того же Мура.

Иногда мне попадают в руки книги, которые несут в себе такой мощный заряд Идеи, что я боюсь за свою крышу. Так вот, V for Vendetta – Идея Идей, не иначе.

Отрывочек из моей статейки об экранизациях комиксов ( http://fantlab.ru/blogarticle9920 ), но представление о книге дает:

Выход фильма “V значит вендетта” сильно омрачил жизнь Алана Мура, известнейшего писателя из мира комиксов — Джоель Сильвер с братьями Вачовски надругались над его произведением, исказив идею графического романа, тем самым подмочив его репутацию у людей, его не читавших: вычеркнутыми оказались центральные идеи противостояния фашизма и романтического анархиста V, представшим перед зрительские очи эдаким шизанутым либералом. Мур рвал и метал, пытался заставить издательство “DC Comics” убрать его имя с книги, написанной им же, ссорился с создателями фильма, добился того, что его имя вычеркнули из титров и отдал свой гонорар художнику комикса Дэвиду Ллойду… До сих пор само упоминание этого фильма заставляет его нервно сцеплять зубы. Но именно благодаря экранизации, довольно успешно прошедшей в прокате, мы можем с комфортом устроиться на диване и открыть увесистый том графического романа “V значит вендетта”, романа легендарного.

Что же в ней, в этой “Вендетте”, такого необычного? Помимо того, что качественно изданные серьезные комиксы на русском языке — большая редкость. Этот роман был одной из первых полноценных попыток привнести в комиксы литературность, возвысить их над уровнем повсеместной развлекательного чтива для подростков. “V значит вендетта” стал настоящим романом в виде комикса, максимально используя приемы и техники этого вида искусства.

Источник

Алан Мур «V — значит Vендетта». Обзор абсолютного издания

The Absolute V for Vendetta

Выход оригинала: 2009

Сценарист: Алан Мур

Художники: Дэвид Ллойд, Тони Вир

Издательства: «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2015

В этом году российский читатель наконец-то получил доступ к абсолютному изданию «V — значит Vендетта», гораздо более весомому, чем вариант, выпущенный «Амфорой» в 2007-м: 416 страниц против 292, большого формата, в суперобложке и с дополнительными графическими материалами — набросками Дэвида Ллойда и его комментариями. Правда, в данной «комплектации» отсутствуют рассказы Алана Мура «Vысота» и «Vинсент», однако отличное качество печати и оформления, которые на голову превосходят предыдущую «попытку», искупают этот недостаток.

Угловатый, мрачный рисунок, превалирующий чёрный цвет — как в декорациях, так и в душах персонажей, убийства, сумасшествие, интриги и, главное, изощрённая жестокость героев позволяют с головой погрузиться в мрачную атмосферу тоталитарного государства. Ни один из персонажей, которые встречаются на страницах истории, не может претендовать на положительную роль: когда учителями человечества стали боль и страдание, трудно ожидать от кого-то, что он останется незапятнанным. Сюжет поначалу кажется довольно банальным — в самом деле, сколько уже придумано на тему «человек против системы»? — но обрастает всё новыми конфликтами и противоречиями. В итоге на передний план выходит борьба тьмы и света в человеческой душе, противостояние героев собственному «я» в попытке найти ответ на вопрос: «Оправдывает ли цель средства?»

Графика комикса понравится далеко не каждому. Но сюжет великолепен.

Даже те персонажи, которые в начале романа отвечали «нет», в итоге приходят к горькому «да». Возможно, именно поэтому они не заслуживают иного государства, чем то, которое построено на костях заключённых из концлагерей. Фильм, снятый по мотивам комикса, оказался гораздо светлее и прямолинейнее, и главный герой в нём борец за свободу, а не полусумасшедший анархист. Интересно, что автор романа, Алан Мур, яростно раскритиковал кино именно за упрощение образа героя и фантазии о неких американских идеалах, в то время как Дэвид Ллойд весьма одобрительно отнёсся к адаптации, отметив тщательность в работе над образами и декорациями. Впрочем, что тут важнее, идея или эстетика, каждый читатель решит сам.

Источник

«V – значит Vендетта» – один из величайших графических романов всех времен и вершина творчества культового автора Алана Мура, известного у нас благодаря графическому роману «Хранители», и не менее прославленного художника Дэвида Ллойда.
Тоталитарный мир, вымышленный, но до дрожи правдоподобный. Мир, где так легко перестать быть собой. Ни шагу в сторону. Ни вздохнуть свободно. Никому. Никогда… Но свобода – внутри. И пятого ноября, в годовщину Порохового заговора, герой-одиночка, человек в маске Гая Фокса, объявляет вендетту миру, где нет места любви.

Хитрый, безжалостный, опасный, как гремучая змея, Скинн.

Мур начинал в 1970-х в андеграундных и альтернативных фэнзинах, а первых успехов добился в качестве автора комиксов в журналах 2000 AD и Warrior, после чего стал первым штатным сотрудником DC Comics, проживающим в Британии. Для DC Мур разрабатывал классические сюжеты о Бэтмене (“Batman. The Killing Joke”) и Супермене (“Whatever Happened to the Man of Tomorrow”), а также создал культовые комиксы «Хранители» и «V значит Vендетта», изменившие отношение аудитории к жанру, считавшемуся ранее несерьезным и поверхностным.

В конце 1980-х – начале 1990-х Алан Мур на время покинул массовую индустрию комиксов, чтобы заняться собственными проектами – экспериментальным графическим романом о Джеке Потрошителе «Из Ада», эротическим комиксом «Пропащие девчонки», а также художественной прозой.

В 1990-х началось сотрудничество Мура с Image Comics, во время которого увидел свет комикс «Лига выдающихся джентльменов». В 2000-е многие произведения Алана Мура были экранизированы. Начиная с 2009 года писатель не сотрудничает с каким-либо отдельным издательством и занимается независимыми литературными и музыкальными проектами.

Источник

Книга V — значит Вендетта | V for Vendetta

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Вы должны быть зарегистрированы для использования закладок

Информация о книге

Информация об экранизации книги

В альтернативной викторианской Англии бесчестные люди отмечены дымом, который буквально сочится из пор их кожи. Аристократия чиста, что доказывает ее добродетельность и право на власть над низшими классами, пропитанными грехом, измазанными сажей.

Томас Аргайл – единственный сын своенравного аристократа. Чарли Купер – его лучший друг. Когда Томас подвергается преследованиям наставника садиста в роскошных залах их элитной школы-интерната, он и Чарли начинают сомневаться в праведности общественного устройства.

Вскоре мальчики знакомятся с Ливией, наследницей богатой влиятельной семьи. Она проводит мальчиков в секретную лабораторию, где Томас и Чарли убеждаются, что с дымом дела обстоят совсем не так чисто, как им внушали. Трое подростков полны решимости раскрыть миру всю правду.

Один из самых грандиозных, амбициозных, сложных, непредсказуемых, оригинальных и невероятных романов англоязычной литературы последних лет.

«Иерусалим» — это настоящий калейдоскоп литературных форм и стилей: от жесткого реализма до экстравагантной детской сказки, от современной театральной пьесы до высокой мистики. Официально входит в топ-10 самых длинных книг на английском языке.

Источник